Ощущения во время полета куда-то в неизвестность Като оценил.Его трясло,швыряло,и кажется,не будь на нем песка,скалы,о которые он пару раз шваркнулся,могли бы переломать его.Но к счастью обошлось.В лицо бросилось что-то белое и холодное,песок покинул тыкву и смягчил удар об землю.Като покатился по чему-то твердому.
-Снег!
Остановившись,Като вскочил на ноги и поглядел под ноги,на хлопья падающие сверху.Он оказался где-то далеко от пустыни под хмурым небом,с которого сыпался снег!Вокруг него вздымались пики неприступных гор,а сам он находился на какой-то каменистой площадке,которая словно бы чудом оказалась здесь.Упади он чуть дальше или чуть ближе - неминуемо разбился бы.Со всех сторон этой площадки был обрыв,а внизу было слышно шум и рокот.
Като вспомнил о своей попутчице.В тот момент,когда их разъединило,юноша не знал,куда она направилась.Оставалось надеяться,что с ней все было в порядке.Либо...На площадке не было никаких следов девушки.Она могла приземлиться чуть дальше,на более ровное место,но могла и упасть.В таком случае...Нет,Като не желал думать об этом.
-Шунки! - крикнул он
-Шунки...Шунки...Шунки...-донесся до него собственный голос,звучащий как-то насмешливо.Като испуганно попятился,но голос вскоре стих.Тогда он крикнул громче,надеясь испугать неведомых пересмешников:
-ШУУУУНКИ!!!!
-ШУУУУНКИ...Шуууунки...Шуууунки - опять донеслось до него и стихло.
-А ну-ка попробуем...-подумал Като и крикнул:
-Эы вы там,ублюдки,выходите!
В этот раз голоса донеслись до него,но порыв ветра отнес их,а когда ветер смолк,все стихло.Като решил,что это какие-то птицы,которые любят повторять звуки(об акустике он тоже не имел понятия).Правда зачем они живут здесь?Вряд ли тут найдется какая-нибудь еда для них.
Мысли о еде натолкнули новоявленного хранителя на другой путь.А как он сам выберется отсюда?Не коротать же век на этой площадке среди скал?Нужно было спуститься вниз и найти людей.А для этого наверное неплохо было бы выбраться на какую-нибудь дорогу.Надо будет попробовать спуститься пониже.Като снял с плеча свою тыкву и она зависла в воздухе.
-Вот на ней-то я пожалуй и спущусь.
Като шагнул в пропасть,ухватившись за ремень,и внезапно,к собственному удивлению полетел вниз вместе с тыквой.
-Аааааа!!!!

•Начало игры•

С момента ухода из императорского дворца в Торране пролетело несколько месяцев. Казалось бы, весомый срок, но для девушки он почудился мигом. Мигом, когда порхает бабочка над горящей свечой, миг, решающий всю судьбу. По сути дела, так оно и было. Она ступала по лезвию ножа. Не то, чтобы Хацу не знала этого, и все равно стремилась продлить эту свободу, пусть та не вечна. Продлить на долю секунды в ее понимании. И не сожалеть ни о чем. Наверное, так она и жила, переходя из деревни в деревню, постепенно увеличивая расстояние между собой и отцом. Желала ли она воссоединения с семьей? Хотела бы повернуть время вспять? Вероятно, нет. Ее абсолютно не устраивало нынешнее положение вещей, но она была благодарна. Благодарна отцу, единственный раз в жизни, за его суровое обучение. Без его уроков она не была бы той, кем является сейчас. А мать... Пусть мать будет счастлива. Из груди девушки вырвался тяжелый вздох. Опять она корит себя, что оставила мать наедине с отцом. Наверняка тот срывает злость на ней, беззащитной женщине. А Тоши просто ушла. Нет, сбежала. По сути дела, так оно и есть. Волнение за мать и неприязнь встречи с отцом вынуждали ее бороться, бороться с тьмой в сердце. Возможно ли что-то изменить? Сейчас, оглядываясь назад, она понимает, что мечта доказать родителям собственную значимость ввергла ее на этот путь. Это ее выбор. А сорвется ли она в пропасть или взберется на самую вершину - зависит от нее... День за днем Хацу продвигалась. К чему? Увы, этого она не знает сама. Может быть, она стремилась забыть свое прошлое, буквально наступавшее ей на пятки. Люди, посланные отцом, с каждым встречным селением лишь увеличивались в количестве и качестве. Может быть, девушка желала найти что-то, позволившее ей измениться, стать лучше. Как в далеком детстве... Поскольку точного ответа не могла дать даже Тоши, то остается совершенно запутанной причина, по которой она направилась в горы. Вероятно ли, что они манили ее к себе, завлекая в сети, приоткрывая завесу грядущего, отдаляя нежеланное?... Так или иначе, заснеженный край звал ее. И Хацу не устояла. И этим утром она ступила на горную тропинку, оставив позади себя еще больший разрыв с семьей. Над тем, сколько часов ей пришлось блуждать по массивным хребтам, усыпанным сугробами, хранительница не задумывалась. И не хотела. Поскольку сейчас ее время, только ее. Рядом нет никого, кто бы приказывал, принуждал, грозился. Рядом нет отца. И этого было более чем достаточно, чтобы жить свободно.
Ближе к сумеркам узкая дорога, сопровождавшая несостоявшуюся главу семейста Роун по пути, стала заметно расширяться и спускаться вниз, к горной реке, судя по звукам, доносившимся до слуха Тоши. Она не придала этому особого значения. Жажда не мучила ее, да и проводить ночь возле шумящего потока никак не прельщало ее. Но ноющая боль в ногах убедила упрямицу последовать дальше и в итоге спуститься к изголовью реки. Хотя вряд ли это было изголовье, так, маленькая часть длинной, убегающей вдаль воды. Приблизившись вплотную к реке, Хацу ненадолго замерла, отрешенно смотря на течение. Живая, целительная вода. Во всяком случае, так любила приговаривать мать. Жжение в ступнях усилилось, девушка немедля ступила в реку, с удовлетворением отмечая, как холодеют ноги. Блаженство... Простояв так пару минут, она нехотя ступила на берег, не замечая, как окоченели ступни. Это неважно. Главное - боли нет. Нет боли - нет страданий. Но мир без страданий не существует. Сама такая мысль подобна Утопии. Сильный ветер принес с собой вихрь снежинок, неприятно колющих лицо и руки. Хранительница сдула с глаз челку и создала вокруг себя небольшой прозрачный купол изо льда. Удобно, и зонт не нужен... Только бы буря не началась. Окинув взглядом местность, она равнодушно изрекла:
-Никого... Будто очутилась в другой вселенной.
И тут то ли Гэнбу решил побыть снисходительнее, то ли кто-то собрался доказать, что не перевелись еще живые создания на этом свете, но невдалеке показался чей-то силуэт, расплывчатый из-за начавшийся метели. Ну надо же... Что-то в мире перевернулось, - впервые не оказав поддержку своей гениальной логике, Хацу чуть прищурилась в надежде докопаться до правды: что, собственно, забыл человек в этом месте? Тут она поумерила свой бурный интерес, осознав, что девушка, только что стоявшая в реке, производит далеко не самое обыденное представление. Да уж, теперь она казалась себе еще более странной, нежели раньше. Везет же...

Чем ближе к ней приближалась фигура, тем хуже Хацу ее видела. Откровенно признаваясь, это противоречило всем законам эм… мира (ну далеко не все знают во Вселенной Четырех Богов естественные и точные науки). Причем если учесть, что путник или путница то ли шли нарочито медленно, то ли никакого человека не существовало, а у Тоши начались галлюцинации, то вполне можно объяснить, что девушка порядком завелась. Ну что это, в самом деле? Впервые ей предстала возможность за неделю поговорить с живым разумным созданием, а эту встречу растягивают до неимоверности! Стоп. Разве я не направилась сюда, чтобы не видится ни с кем из людей? Вопрос чисто риторический, а ответ, которого вообще нет, позарез требуется. Ну… Не то, чтобы она истосковалась по общению, но… Живая душа в этом месте, в это время и в эту надвигающуюся бурю… Как-то не стыкуется. О, Гэнбу… Только не говорите, что это еще один… Сталкиваться нос к носу с очередным наемником, подосланным обожаемым батей, она не желала ну никак. При попытке убедить свою мнительность тем, что неизвестный мог оказаться в этих краях чисто по стечению обстоятельств, хранительница потерпела безоговорочное поражение. Сколько не отнекивайся, а выглядит это странно. Про то, что она сама недавно вела себя не менее броско, девушка уже успела позабыть.
Буран усилился, сопровождаясь характерным воем ветра; в ответ на это Тоши, которой изрядно поднадоело не видеть дальше своего небольшого ледяного купола, приподняла правую руку, направив кончики пальцев в сторону неспеша бредущего силуэта. Снежный покров разошелся, оставив сравнительно узкую полосу берега и создав некий кусочек местности, где метель на время приостановила свой ход.
Вот ведь… Это оказалось сложнее, чем я рассчитывала. Контролировать обычный лед в том же озере во дворце и управлять бушующими силами природы – тут уж всяк дурак поймет, что во втором случае лучше отступить. Хацу знала, но ошибочно превысила собственные возможности. Впрочем, пока она повелевала бурей, дорожку пред ней не заносил снегопад. Хоть в этом незавидном положении нашлись положительные стороны… Так, странник. Обратив взор на предмет, которому она ни много ни мало облегчила жизнь, позволив увидеть себя, Тоши несколько растерялась. Она повидала немало людей из разных империй, но такого чуда она на своем коротком веку не припоминала. Конечно, фигура была еще в порядочной дали от нее, и все же являлось очевидным, что это путник, ну слабовато смахивающий на подосланного наемника, как ошибочно (или же нет) предполагала девушка. Одежда больше походила на собрание в кучу коллекции из разных стран, за спиной какой-то неопределенный массивный предмет, хранительница даже не хотела угадывать, что это, одного броского вида хватило с лихвой, чтобы еще больше насторожиться. Огненно-рыжие волосы… И впрямь похоже на пламя. Или у нее опять чересчур разыгралось воображение. Было бы занятно, если бы он мог управлять огнем… Быстрая, не осмысленная до конца идея. Огонь ведь противоположность льду. Если возникнут накладки, то вряд ли исход стычки будет за ней. Стоп-стоп. С чего она взяла, что этот молодой человек вообще может вытворять подобное? Похожая сила бывает исключительно у хранителей. А последние, в свою законную очередь, на дороге не валяются. И не подлежит это обсуждению.
Так. Что у нас еще… Палка? Пожалуй, глупо раздумывать на тему «А зачем человеку нужна палка?»
-Дайте ответ на этот вопрос как можно шире. В вашем распоряжении полчаса, Хацумори-сама. Сочинение объемом минимум в пять листов. Приступайте… - скопировав занудный тон советников, угробивших два драгоценных года ее детства, наследница семьи Роун усмехнулась. Ее учителя вполне дали бы расписать и эту ничем не примечательную тему до масштаба вопроса вселенской важности. И сейчас, мысленно предоставив двум пожилым мужчинам шедевр с не менее фантастичным и увлекательным названием «А зачем человеку нужна палка?», Тоши без особо труда догадалась, что человеку, постепенно сокращавшему расстояние между ней и собой, тяжело идти, поэтому он раздобыл себе атрибут для улучшения ходьбы. Этот вариант использования палки был рассмотрен во втором пункте ее бредового и только что появившегося в литературе сочинения. Может, вскоре приняться за поэму? Или мемуары…
Окоченевшие еще пять минут назад ступни теперь решили напомнить о своем существовании владелице. Вопиющее неуважение! Ноги грозились устроить забастовку от длительного нахождения на холоде после ледяной воды в реке. Опасаясь этого, Хацу наконец-то сдвинулась с места и начала отдаляться от путешественника с неизвестно еще каким родом деятельности. Чем дальше она отходила, тем больший рой вопросов крутился в ее голове. В какой-то миг изображение неизвестного стало до невозможности четким, и ей удалось разглядеть все до мельчайших деталей. Та же палка… Нет, это не палка, больше похоже на песок. Песок?! Посох из песка… От удивления она даже позабыла о том, что контролирует бурю, на что природа отозвалась недовольным завыванием и усилившимся бураном. Узкая полоса берега вновь заполнилась метелью, скрыв путника от глаз девушки. Черт, как я…

Нет… Не приближайся, нет… Паническая мысль засела в темноволосую головку еще во время отступления назад и нынче принялась живехонько расползаться во всевозможный ракурс. В какой-то мере, это было унижением. Вот так запросто позволить притеснять себя чуть ли не обратно в реку, в которую возвращаться не хотелось ну никак. Не пристало ей так сбегать. Надо было еще в самом начале заморозить этого незнакомца, а после расколоть на мириады ледяных осколков. Ей-богу, проблем было бы меньше. А теперь… Он приближался. И это было чревато крайне неприятными последствиями. Убьет? Или покалечит и отведет обратно к отцу? А может, вступит в дипломатические переговоры? Одна за другой, догадки проносились в разуме словно снежинки в нынешней метели, не позволяя сосредоточиться на чем-то конкретном. Ноги, и без того озябшие, казалось, приросли к земле, то ли от страха, то ли по иной, неведомой Хацу причине. Сейчас она могла надеяться лишь на себя. К тому же, судя по странной манере передвижения, этот человек ранен. Или же прикидывается, чтобы усыпить ее бдительность. Да, однозначно...
-Ооо, великий дух, эмм...великий дух этой речки, даруй мне свою защиту, даруй тепло и очаг, - какое-то ненормальное идолопоклонство в глазах и вид, готовый свернуть горы. Ээ... На продолжение логической цепочки не хватало активной мозговой деятельности. Похоже, все тело отказалось не то, что двигаться, вообще нормально работать и поддерживать жизнь. Это у наемников такой юмор, да?.. Тоши была близка к отчаянию как никогда раньше. Если бы она знала все наперед, кто он и какие цели преследует, то не вела бы себя так. Все предшествующие события, пожар во дворце и прочие не менее яркие воспоминания, - все это свелось к нулю и не шло ни в какое сравнение с тем, что в данный момент испытывала девушка. Может, проверка? Да ну, ему и так хватило доказательств, чтобы убедиться в ее способностях. Издевательство? Способ выяснить, насколько хватит ее нервов? Или тактика "пряника и кнута"? Мнительность отчаянно вырабатывала новые и новые предположения такого поведения незнакомца.
Но когда ей с неким благовением и доверием протянули руку с каким-то речным камушком… Все, это было последней каплей, переполнившей чашу. Растянув ледяной покров настолько, чтобы тот обхватывал и молодого человека, Хацу, будучи уже в весьма взбаломошенном состоянии, хотела трезво разобрать ситуацию по полочкам, уяснить раз и навсегда, что к чему. Но едва ее взгляд вновь набрел на путешественника, продолжавшего держать камушек в руке, как резать правду-матку и качать свои права на выживание здесь моментально перехотелось. Что-то в нем казалось девушке неприемлемым для человека, которого мог послать отец… Что-то такое, что заставляло ее не верить собственным убеждениям, которые зачастую перетекали в сомнения. Что-то было в нем… наивное? Или же…
-Одинокий путник желает обрести мое покровительство?.. – фраза сорвалась случайно, да и она разительно отличалась от той, что готова была выпалить Тоши в секунду, когда ее окрестили духом речки. Нет, ну какой из меня дух?.. Так, среднестатическая богиня, не более… Даааа, воспитание взыграло в дамочке как нельзя кстати. Скромность тоже… Решив все же принять столь щедрый дар (ну да, духу в реке своих камушков не хватает… Пополняем коллекцию-с…) хранительница невесомо коснулась ладони юноши, забрав подарок в свое владение и право пользования. А что, очень даже ничего… - подумалось ей при изучении камушка под микроскопом, не иначе. Но его руки такие холодные… Взгляд упал на босые ноги, Хацу тихо ахнула, не в силах поверить, что вообще можно совершать переход через горы в таком неуместном виде. Либо парень – отчаянный самоубийца, либо круглый дурак. А может, все в кучу собранное…
-Увы, я не могу даровать тепло и очаг, однако… - действительно, а кто может? Разве что настоящий дух, живущий в этих краях. Если таковые вообще водятся на белом свете… Но юноша не собирается причинять ей вреда, по крайней мере, Тоши надеялась на это. В случае чего она будет готова отразить удар. А пока можно было сыграть роль божества, при этом ни разу не солгав. Нет, а что? Защиту она может ему обеспечить, как ни крути, возможности для этого есть, а где тут отыскать пристанище на ночь сама не имеет никакого понятия. К тому же, не каждый день тебя называют духом реки, - … однако может быть, что ниже по течению, примерно в двух-трех ли от берега стоит заброшенное жилище, - девушка не понимала, зачем говорит такое слова, да еще с напускным убеждением. С формальной точки зрения, рядом с рекой должны были жить люди. Но если за весь отрезок, что она прошла по горной тропе, ей не встретился ни один дом, возможно, он стоит ниже. При этом никто не стал бы строить хижину впритык к бушующему потоку, это и ежу ясно. По обыкновению, сооружение находилось в достаточной близи от берега, но и одновременно далеко, чтобы его не снесло при паводке. Вероятно, ее теория была верна, но в ней предстояло еще убедиться…
-Одинокий путник уверен, что сможет дойти туда? – в его-то состоянии… при его-то окоченении… при начавшейся буре… Вопрос был что ни на есть идиотским, однако Хацу был нужен ответ. Во-первых, постоянно звать молодого человека «одиноким путником», признаться, довольно тягостно. Во-вторых, нежели стоять тут и разглагольствовать, куда лучше и рассудительнее будет пойти прямиком вниз по течению и найти хоть какое-то место, где можно будет укрыться от метели. Ну а в-третьих… Ей предстояло решить одну весьма выдающуюся дилемму: лечить или не лечить – вот в чем вопрос.

[spoiler: Доп.|Доп.]

[/spoiler]

-Ты проводишь меня? - О как… Уже перешли на ты. Мило… Стремление к настройке ее, то есть божества, на дружелюбную волну Хацу оценила. Более того, сочла довольно-таки уместным для такого необычного знакомства посреди гор. Проводить-то она проведет, только вот реакцию путника на то, что впоследствии он поймет - встреча произошла никак не с духом гм… речки, а с простой смертной, - ей было тяжело представить. Ну да не стоит пока об этом беспокоиться, сейчас гораздо важнее сдвинуться с места. Если, конечно, удастся…
-Провожу… Только не следует полагаться исключительно на силу свыше, - с укором произнесла девушка. -"Я уважаю божества, но не полагаюсь на них" - будет наиболее правильным…
Отчего-то в памяти всплыли именно эти строки. А еще плохо освещенная детская спальня во дворце, одиноко догоравшая свой век свеча, чей расплавленный воск изредка заливал тонкий пергамент и близлежащие свитки, и мотылек, случайно залетевший в распахнутое настежь окно. Тоши тогда шесть. Ее учителя давно отправились на покой по своим апартаментам, а девчушка все еще прилежно выполняла домашние задания, на сей раз читая Книгу Пяти Колец (не спрашивайте, откуда взялся в Древнем Китае рукописный труд Миямото Мусаси, жившему в Японии, да и в начале XVII века). С трудом разбирая иероглифы, она старалась запомнить простые и одновременно суровые правила единственного верного Пути, не особо вникая в их смысл в силу столь малых лет.
"Не идти наперекор выбранному Пути" - ночная бабочка, порхая в комнате, целеустремленно приближалась к манящему огоньку горящей свечи, будто позабыв обо всем другом на этом свете…
"Не поддаваться ложным верованиям" - красивое, ослепительно-яркое пламя неизменно притягивало мотылька к себе, словно неслышно зовя: сюда, сюда, здесь прекрасно, волшебно…
"Никогда не увлекаться каким-либо предметом, кроме оружия" - чарующий сгусток света, ночная бабочка, вплотную парящая в опасной близости от огня, доверчиво касаясь крылом язычка пламени…
"Быть всегда и во всем беспристрастным" - загоревшееся крылышко цвета бледной луны, равнодушно взирающей на гибель очередного некогда живого существа… Луна видела и не такое…
"Никогда не испытывать чувства неприязни или ненависти ни к себе, ни к другим" - воспоминание резко улетучилось, оставляя перед внутренним взором сгорающего в огне свечи мотылька… Хранительницу обуял страх; обхватив корпус руками, она отстранено смотрела куда-то перед собой, намереваясь защитить саму себя от раздирающих искренность души воспоминаний былых дней. Теперь она свободна. Но… Почему? Почему прошлое преследует ее? Или она просто внушает это своему рассудку? Отец… Она на самом деле ненавидит его? Ужасный человек… Но отец… Она поступила неправильно, оставив такой след на сердце? Напрасно решила, что ее семья никогда не была с ней искренней? Все чувства, крик ее сущности, лишь обман? Ненависть выросла на пустом месте? Нет… Не ненависть… Что-то другое. Совершенно другое…
–А ты сможешь отойти от своего дома так далеко? - от неожиданности она вздрогнула. Слишком скоротечен был поток ее сознания, слишком неожиданным был голос юноши, выдернувший ее из пелены забытья. Благо, на то, чтобы взять себя в руки, потребовалась какая-то пара секунд.
-Да мне несложно, в общем-то… - не успела Хацу окончить предложение, как перед ней уже вовсю распластались с все тем же благовением, отчего девушка передернула плечами. Нет, ну сколько можно, а? Что-то роль богини выходит за рамки положенного… Может, пора прекратить этот театр? Едва с губ готово было сорваться признание в том, что это ошибка, всего лишь неумелая шутка, но молодой человек оказался быстрее. И значительно разговорчивее.
-Ооо, прости меня, твоя красота пленила меня и я забылся с кем говорю, великий дух…
Ступор. Шок в темно-синих глазах, удачно замаскированный под непонимание, граничившее с удивлением. А парень не промах. Умело подольстился… Тихий вздох, сопровождаемый скрипом снега, уже порядком подтаявшего под плетеными сандалиями. Присев подле юноши на корточки, хранительница несколько мгновений смотрела на опущенную вниз голову, а точнее, на копну медных волос, после чего повертела в правой руке только что подаренный камушек. Нащупав небольшой выступ, который в принципе мог бы сойти за нечто острое, она резанула левую ладонь наспех изобретенным подобием лезвия. Царапина получилась рваная, но ее кривизна мало заботила Хацу. Уже зная, что после всей процедуры последует удивление и, не исключено, что большая степень идолопоклонства, она все равно достаточно резковато развернула неудавшегося путешественника к себе и, пока тот не успел опомниться, приложила ладонь к изрядно распухшей лодыжке оного. Убедившись, что исцеление должно было пройти успешно, она отстранилась, заведя руку за спину.
-Попробуй опереться на ногу, - это прозвучало как невысказанная просьба, нежели приказ. Девушка в который раз укорила себя за излишне проявленную заботливость о доброй части путников, встретившихся ей на пути. Это начинало порядком утомлять. Ладонь начала неприятно зудеть, причем мерзкой, ноющей болью. Переборщила-таки с царапиной. Теперь дней пять будет беспокоить… Впрочем, это пустяк, лишь бы чудо передо мной живо было.

Ну что за неугомонный тип… Хацу сдула с глаз челку, чтобы получше оглядеть молодого человека с уже привычным для нее самой выражением крайнего недоумения, трепета, недоверия и тому подобного. Реакция естественная, несколько замедленная, но, в общем, оправился пациент довольно резво. Длинные пряди вновь упали на лицо, пряча ото всех неуверенность, сквозившую в темно-синем омуте очей. Она слишком безрассудна. Слишком. Или это следовало бы назвать доброжелательным жестом? Нет, скорее, проявленной слабостью. Увидь ее сейчас отец, непременно последовала бы отменная ругань и выкрики, лишний раз доказывающие ее бесполезность. Девушка содрогнулась; чересчур свежи были те дни в ее памяти, чересчур четко она слышала и видела события тех уже далеких ночей. Как? Как заставить себя перебороть этот страх? Как заставить прошлое отступить? Быть может, это несбыточное желание, однако… Сомнения живут в каждой человеческой душе, разве нет? И перешагнуть их, убрать их, лишиться их – равносильно потери своей исконной сущности. На это она вряд ли сумеет решиться…
-Твоя красота так же прекрасна как и твоя си... эээ, - Сила? Он хотел сказать «сила»? Да уж, силы мне не занимать. Только прогнившая она… И не сможет служить во благо, как бы того не хотелось. Я могу лишь убивать… Отнимать чужие жизни, ничего более… Из груди хранительницы вырвался сдавленный стон, поспешно задушенный процветающими остатками гордости. Нельзя. Нужно избавиться от всего того, что могло бы сковать ее на поле боя. Отбросить, затоптать, стереть… А что останется от ее – уже второстепенно. Неважно…  - Прости меня, дух речки, но ты действительно милосердна, великодушна и прекрасна.
Да сколько извиняться можно-то? Это раздражает… Усилием воли она заставила себя не произносить эти ужасные мысли вслух. Нельзя. Это тоже нельзя. Весь мир состоит из запретов. Нет, не так. Весь мир делится на то, что дозволено делать и на то, что наложен запрет. Так или иначе, таков был ее мир. Ее Вселенная. Ее самосознание. Есть только две стороны медали. Есть свобода, но и та ограничена рамками. Твори что хочешь, живи как хочешь, но не покидай установленные пределы. Интересно, а кем они были созданы, эти самые пределы? Каким-нибудь монахом? Императором? Простым крестьянином? А… Какая разница… Факт в том, что таково устройство этого мира, грешного, погрязшего в войнах мира. И она, Хацу, продолжает цепляться за нить существования здесь, в этом месте. А стоит ли? Ведь так легко остановить ток времени, так легко избавить мир от какой-то очередной марионетки. Или нет. Просто от очередного бельма на глазу. А что? Вполне возможно. Только… Почему она до сих пор жива? На то у Гэнбу есть свои причины? Кстати о Богах…
-Прошу тебя, покажи мне дорогу к жилью и тогда, когда я наберусь сил, я отдам тебе долг. В два раза больше, чем ты дала мне. Я Като Песчаный приношу клятву тебе здесь и сейчас. Именем Бьякко, бога моей родины и Гэнбу, моего истинного бога, клянусь!
Оу… Ничего себе, информация поднакатила. Это что же, мне еще ждать надо, покуда он мне должок за лечение вернет? Долговато как-то… Прикинув, сколько юноша может отдать равносильного, хотя какое там равносилие, в два раза больше, сам сказал, Тоши приуныла. Возврат вдвойне придется ожидать приличное количество времени, которого и без того в обрез. Хотя почему бы и нет? Лишний попутчик не помешает. Като, да? Вот как… Бьякко – покровитель его родины? Значит, он из Сайро. Тогда это объясняет такое чрезмерное идолопоклонство и разнообразие одежды. Гэнбу – истинный бог? Двусмысленно звучит… Зато у нее-то ситуация не лучше. Тоже ведь принадлежит всецело Гэнбу, как-никак, способности Томите присутствуют в полной красе, черт бы их побрал… Незамысловатый иероглиф над его левым глазом. Ей показалось, или там проступил какой-то иной символ? Разве это возможно?.. Но… Она не может быть одним только хранителем… Или… Как это вообще?
-Ты хранитель Гэнбу? – казалось бы, проигнорировав все вышесказанное, девушка собрала с берега немного снега и приложила к порезу. Прохлада… Временно, конечно, но пусть уж так. Всем своим видом показывая, что чистосердечное признание не столь важно, слегка подалась вперед, немного склонив голову в поклоне. Вежливость требовала от нее назваться, только вот что прикажете делать, когда из двух зол приходится выбирать меньшее? По сути, если она и дальше намерена ломать комедию на тему «Я богиня, поклоняйтесь мне, плебеи», то имя, данное отцом, подходит больше всего. С другой стороны, если этот самый Като имеет какое-то отношение ко дворцу, что весьма маловероятно, то следует представиться иначе. В конечном итоге, не став особо напрягаться по данному поводу, хранительница решила подавить на честность.
-У меня много имен, столь же много сущностей. Вообще я известна как Хацумори Роун. Но ты можешь называть меня Хацу… Или Тоши… - последнее имя было произнесено тихо, вряд ли его можно было расслышать. Но отчего-то вторым она дорожила больше всего. Словно бы мать специально выбрала для девушки именно такое, зная о ее предназначении. Тоши. Зеркальное отражение. И, как ни странно, оно подходило ей больше всего. Отголосок ее самой, пустота внутри, лишь копия, отбрасываемая зеркалом. Мать действительно угадала…
-Буря пришла… Нам следует поторопиться… - дав понять, что это не обсуждается, хранительница направилась вдоль реки вниз, неспеша, давая возможность ледяному покрову растянуться, а юноше - последовать за ней. Дальнейшие расспросы были бесполезны, разговор можно будет продолжить и в помещении. Если оно будет найдено… Что-то устала я. Следовало бы передохнуть по прибытию. А пока надо продержаться…

-Да. Я не знаю, кто я из тех, старых, но мои силы - это песок.
Песок? Никогда прежде не слышала о хранителе с такими способностями. Хотя я сама по себе из графика оригинала выбиваюсь из ряда вон… А ведь она, по сути, оказалась неправа. Тогда, при первом поверхностном впечатлении, она загляделась на его медно-рыжие волосы и отчего-то подумала, что юноша умеет контролировать пламя. Нелепо было судить об этом лишь по внешности. Это действительно глупо. Но отчасти она была права: Като тоже владеет силой и находится под покровительством Гэнбу. Хацу отметила про себя, что надобно бы как-нибудь мимоходом рассмотреть получше его знак. Тогда она сможет сказать ему, каково имя его звезды. Про себя пока следовало бы умолчать. Не сейчас, можно доложить о себе позже, когда поутихнет вся эта легенда с духами и прочей, по мнению девушки, нечистью. Скорее всего, у нее будет достаточно времени, чтобы подготовить тираду, достойную главы семьи Роун. Кстати о семье…
-Мое имя Като, я уже сказал. Като Песчаный. У меня нет фамилии. - Порой даже чудесно, что у тебя ее нет… Мрачно поразмыслив на тематику "Как светло и на редкость радостно житие безфамильного существа на нашем континенте», хранительница с мгновенно уехавшим вниз настроем продолжила шествие до убежища, находящегося один Гэнбу знает в какой стороне.
-Как скажешь, Хацумори Роун. Следую за тобой. - А что тебе еще остается?.. Удрученно вздохнув, она понадеялась, что в будущем ее не будут звать так величаво. Походило на возглас «Хацумори-сама!», нередко разносившийся по дворцу, когда сама владелица этого имени пребывала там. Не хватало только формальностей и неустанно сыпавшихся утверждений в стиле чего хотите/не хотите, уважаемая. С другой стороны, пусть и полно, но он обращался к ней без выканья. Она преисполнилась к нему благодарности уже за эту малую долю признания как равного, а не выше себя.

Некоторое время они шли молча, ни о чем не беседуя, ничего не высказывая. Хацу это не особо напрягало: большую часть времени она проводила наедине с самой собой, потому не сильно страдала отсутствием темы для разговора. Молчание. Мир научил ее жить в молчании. Молчи, когда тебе страшно, молчи, когда больно, иными словами, терпи. Молчание – основа терпения. Уж в чем-чем, а в этом она была больше чем уверена. Повисшую было тишину вновь нарушил неуверенный голос Като. Странно… Чего он так ведет себя? Напуган? Нет, не похоже. Быть может, не знает, как нужно вести себя? Пожалуй что. Порой она не понимает мотивы собственных поступков, чего уж говорить о непонимании другими…
-Эмм... Хацумори, а тот дом, про который ты говорила... Там есть еда? Чей это дом?
А мне-то почем знать, - хотела было огрызнуться она, но припомнив, что духи есть вежливые и чудесные во всех прямых и переносных смыслах создания, благоразумно заткнулась. Правда, не навсегда. Мысленно сосчитав до десяти и успокоив разум, девушка набрала в легкие побольше воздуха, дабы отчитываться по делу и без дела. Такова уж была ее природа. Вернее, привычка с детства. Ксо, вот ведь… Спасибо, отец мой возлюбленный, век бы тебя не видеть, а потом еще века два не слышать. Отчего-то настроение катилось к чертям. Голод, холод и усталость – первые причины начавшейся агрессии. Хотя по обыкновению зачатки проблем, которые Тоши приносила с собой в различные кабаки да забегаловки, брали корни в других трех символах – похмелье, чья-то ругань и полное отсутствие денег. Последний фактор волновал ее меньше всего, однако с первыми двумя она вела непрерывную борьбу, правда, без особых результатов. Пора было перенять все положительные черты матери, а уж никак не папани. Но гены, гены, Тэгиру бы их побрал…
-Хацу. Я ведь просила называть меня Хацу, - укоризненно произнесла она, вглядываясь вдаль в попытке поскорее найти какое-нибудь укрытие. А то она ж понятия не имеет, что там да как. Если повезет, попадется обычный домик, которых в горах, ежели не завались, то некоторое число присутствует. По крайней мере, они должны его отыскать, а иначе прости-прощай, бренный мир, я отправляюсь в царство Гэнбу. – Я не знавала его хозяев, просто слышала, что дом есть, только и всего… - Давать обещание, что там есть пища, она не собиралась. Это вряд ли. Да и дойти туда будет проблематично. Перед глазами что-то замаячило, плохо заметное сквозь метель, но судя по размерам… Наверняка. Спасибо, Ками-сама, чай не впервой выручаешь нас, рабов своих. Нет, не так. Чай не впервой выручаешь нас, людей твоих. Ну хоть человечней звучать стало…
Хранительница ускорила шаг, намереваясь прибыть к цели как можно быстрее. Спустя какую-то пару минут перед двумя путниками предстала небольшая хижина, вполовину занесенная снегом. Благо хоть вход был на виду, а то не улыбалось «духу речки» расчищать и здесь все до максимума. Она и без того была на пределе. Убрав ледяной покров, доселе защищающий их от бурана, Хацу приоткрыла ветхую, но достаточно крепкую для таких суровых условий дверь и прошмыгнула внутрь, ощущая неимоверное облегчение. Тело моментально заныло, призывая вот как есть бухнуться на пол и уснуть, наплевав на всяческие там правила приличия. Э, нет, дружочек. Волка ноги кормят. А мы что, хуже?
Деловито оглядевшись, она за считанные секунды оценила обстановку. Типичная хибарка в глухомани, выстроена как полагается для гор с их постоянными бурями и возможным весенним паводком. Балки, составляющие основу и поддерживающие всю незамысловатую конструкцию дома начали разлагаться, но прежде чем они придут в негодность, эта хижина сможет послужить пристанищем для заблудших еще длительный промежуток времени. Так, что у нас еще… Камин в дальнем углу, связка дров, лежащая подле, покосившийся столик у окна с тремя стульями. Небольшой проход, очевидно, ведущий в каморку поменьше. По логике, там должно быть что-то из жизненно необходимых вещей, - так для себя уяснила девушка. Не мы первые, не мы последние. Переживем.
-Пожалуйста, разведи огонь, - отрывисто бросила она стоящему позади Като и направилась в соседнее помещеньице. Гм… Ну что тут можно было сказать… Темень стояла такая, что ничего невозможно было разглядеть, разве что очертания предметов обихода. Точно. В домах такого типа в присоединении к основной комнате не бывает окон. Тоши приходилось ночевать в горах исключительно в таких вот постройках, поэтому расположение всех мелочей она знала на девять баллов из десяти предлагаемых. Осторожно ступая вперед, она выставила руки перед собой, чтобы в случае чего вовремя затормозить. По всемирному закону подлости опасность пришла снизу. На пути оказалась ножка кровати. Не рассчитав силу перевеса, она-таки зацепилась за эту неподвижную дрянь, причем со всей дури. Ноге досталось изрядно. Кровати тоже. Тихо ругнувшись, дочурка семейства Роун насильно закрыла себе рот ладонью, чтобы в случае чего не разораться красивой простонародной речью с примесью хокканских выражений на голову строителя этого жилища, а так же его матери, бабушке и всей родословной, причем с проклятием на ближайшие пять поколений. Остаток изучения она провела в гробовой молчанке.
Как я могла забыть о том, что кровати расположены именно у самого прохода. Дырявая моя память. И свечки, как назло, нет… Рассуждая уже более-менее трезво, Хацу на ощупь добралась до предполагаемого шкафа и извлекла оттуда что-то весьма масштабное. Может, накидка какая или простынь… Настроение неспеша поползло вверх, приостановившись на шкале «нейтрально» и раздумывая, куда бы теперь потопать. А его обладательница вновь объявилась в комнате, совмещавшей в себе холл, столовую, гостиную и что-то там еще. Разглядев вещь в руках, она пришла к поистине историческому выводу, что сие есть одеяло и что его надо использовать по надлежащему назначению. То бишь, закутаться в него. Но вот незадача: она-то в этом не нуждается. Но и нести его взад не тянет. Что же делать? Тяжелый случай, да…
Взгляд упал на Като, в умной головке хранительницы немедля выстроилась догадка: он однозначно замерз. Следовательно, ему надо, прямо-таки позарез надо согреться. Похвалив себя за такой гениальный ход мыслей, она приблизилась к юноше и торжественно вручила ему одеяло с бодреньким напутствием:
-Согревайся давай, - после чего прислонилась спиной к одной из стен, ощущая, как ветер дует из многочисленных щелей прямиком в затылок. Ох, и чудная ночка предстоит… Невольно вспомнились слова ее теперешнего сопровождающего насчет еды. Да, не помешало бы… Только вряд ли здесь что-то сохранилось, да и в том случае давно бы пропало. Ничего, до утра ничего не случится. Во всяком случае, не должно. А желудок может подождать. На свой счет Тоши была уверена, но по поводу ее спутника ничего не смела предполагать. Ведь она не знала о нем ровным счетом ничего. Как и он о ней…

В веселую обстановку я попала… Критическим взглядом оглядывая помещение, Хацу с равнодушием созерцала текущее положение дел. Ночь на дворе. Метель, причем окончится она не раньше утра. Дом, начавший разваливаться по частям. Полное отсутствие еды как таковой. Невероятно странное стечение обстоятельств, благодаря которым она повстречалась с этим юношей. Внимательный взгляд темно-синих глаз переместился с предметов обихода на Като. Однозначно стечение обстоятельств. За столь короткий промежуток времени она узнала много нового. И никак не могла определиться, хорошо это или же плохо. Следовало было все разбросать по полочкам.
А для лучшего продвижения лучше припомнить легенду. Как там… Жрица явится из другого мира, когда империи будет нужна помощь. Так. Куто уже присвоило себе немалую часть земли по договору с императором всея Хоккана, то бишь, логичней всего было бы жрице прийти именно в этот момент. Не исключено, что она уже объявилась. Занятный расклад выходит… Значит, эта самая жрица должна будет искать всех хранителей, дабы в заключении призвать Гэнбу. А хранителей у нас восемь, если судить по летописям, которые так прилежно изучать отец. Уруки, Инами, Намаме… Интересно, под какой звездой был рожден Като? Все же управление песком никогда не наблюдалось у прошлых хранителей. Надобно узнать, что да как…
-Хацу, а ты не хочешь тоже посидеть у огня, погреться? - от неожиданности она чуть вздрогнула, вновь посмотрев в его сторону. Погреться? Хацу? Так непривычно звучало ее собственное имя без всяческих суффиксов почитания или показателя возраста. Хацу. Просто Хацу… По губам ее скользнула легкая полуулыбка с некоей мечтательностью. Он первый, кто назвал ее таким образом. Хацу… Так тепло на душе. Тепло… И никакой огонь не нужен… - Нет, я понимаю, что ты дух реки и огонь возможно тебе вреден, но…
Улыбка мгновенно стерлась с лица, уступив место все той же неизменной чванливости, хорошо хоть, это никак не отобразилось, просто вновь надели маску равнодушия. Может, прекратить уже этот спектакль? А то как же в дальнейшем-то… Еще непонятки будут по поводу ее принадлежности к воде и всему прочему. Ах и увы, она родилась не Хикицу, оттого этой стихией управлять никак не может. Разве что только замерзшей… С другой стороны, он не имеет понятия, что всяческие там духи вряд ли вообще есть на белом свете. А разочаровывать такого простодушного юношу хранительницу не позволяла в кои-то веки проснувшаяся совесть. Ладно, промолчу и в этот раз. Но как бы хуже не стало….
-Впрочем, я не буду указывать тебе, что делать. Прости, если я нечаянно обидел тебя. - Правильно, мне не указывать - сохранить собственное здоровье в целости и сохранности. Уж чего-чего, а приказов она терпеть не могла. Да и много чего из сегодняшнего положения дел ее, мягко говоря, не устраивало. Однако то не было поводом обижаться, тем более, на Като. Ветер из щелей неустанно дул ей в спину, на что девушка лишь передергивала плечами. Не холодно. Совсем. Спасибо ее спутнику за это…
-У меня и в мыслях не было серчать на тебя, - склонив голову набок, она в который по счету раз рассмотрела на молодого человека, словно пытаясь запечатлеть навеки в памяти его образ. Все-таки это нелогично. Ему бы больше огонь подошел! С такой непоколебимой детской уверенностью вперемешку с упертостью она, наконец, оторвалась от столь тщательного изучения и обратила взор на пламя в камине. Завораживает. Но это опасно. Отчего-то огонь ассоциировался у Тоши исключительно с пожаром, возникшим в императорском дворце вот уже более пяти лет назад. Страшно. Опасно. Обманчиво. Весь этот жар, исходящий от потрескивающих дров, лишь кажется необходимым. На самом деле это смерть. Пламя - смерть. Ничего, кроме смерти… Она ненавидела его, этот маленький кусочек хижины, дающий тепло. Иллюзия. Ложь…
-Скажи, как ты оказался в горах? - после некоторого молчания выдавила она, неотрывно глядя на огонь. В темно-синих глазах отражались язычки пламени. Она не поверит этому обманчивому зрелищу. Ни за что и никогда. - Как ни крути, а по тебе не скажешь, словно ты нарочно стремился попасть сюда. Будто это случайность - твое присутствие здесь.
Хех, а сама-то? - тотчас укорил ее внутренний голос, бодрствующий чуть ли не сутками. И впрямь, каким ветром ее занесло именно в это место? Судьба? Воля Гэнбу? Просто насмешка кого-то свыше? Глупым бы было рассуждать о том, чего толком объяснить не можешь. Но факт оставался фактом. Видимо, их встреча для чего-то понадобилась богам. Хацу ненавидела плясать под чужую дудку, особенно, когда этим инструментом управляют Божественные Звери.
Надеюсь, он не спросит мою историю пребывания тут. А то этот рассказ затянется надолго… И впрямь, столько всего произошло. Отец, мать, дворец – то кануло в небытие. Живы лишь воспоминания. Порой чудесный, а иногда ужасный свет воспоминаний. И забыть их нельзя. Это бремя она должна донести до конца. Сама. Как бы тяжело это ни было…
Внезапно каким-то неясным образом девушке захотелось узнать, что же за предмет носил Като у себя за спиной. Обычное, мгновенное желание. Тем более, что одно-единственное снаряжение юноши сейчас мирно покоилась в углу. Немного прищурившись, она удостоверилась, что этот гм… сосуд сделан из песка. Вероятно, именно так. Оно и логично, способность-то его владельца такова… Хацу попыталась отлепить саму себя от стенки, чтобы подойти поближе, но что-то ей подсказало не делать этого. Приглядевшись, она подметила тонкую полосу песка от сосуда до Като. Он пользовался им?..
-Слушай, а не мог бы ты… продемонстрировать свою силу? – как бы невзначай попросила она. Самоубийца! А что, если он решит напасть на тебя? Одумайся, пока не поздно! – завопил изъеденный мнительностью разум. Вот еще. Като ничего ей не сделает. Они ведь мало-помалу находят общий язык! – встряло в глупый спор сердце с его извечными добротой и порядочностью. Так, все, прекратили. Умные тут нашлись. Посмотрим, как дело обернется, - рявкнула злая совесть, и голоса в голове тотчас пропали. Хоть бы надолго. Пока же Тоши была отведена роль постороннего наблюдателя, с чем она худо-бедно справлялась. Сначала выяснить, а после делать выводы. Да, верно. Повторяя этот довод про себя, она неустанно следила за юношей, дабы ничего не проглядеть…

-Просто после такого перехода, я бы наверное даже злейшему врагу предложил место у огня. Перед тем как… драться с ним, - отчего-то эта фраза заставила Хацу насторожиться. Какой толк предлагать разделить кров собственному врагу? Разве что для усыпления бдительности. Но это подло. Слишком подло даже по отношению к человеку, которого ты ненавидишь. Тут она поумерила свой пыл, осознавая, что способ-то и неплох. Если на мгновение допустить, что она всей душой желала бы чьей-то смерти, то наверняка воспользовалась любыми подручными средствами для транспортировки вражины в мир иной. И все-таки, это подло. Зато действенно. Подло и действенно. Эти два слова обескуражили ее. Но еще больше ее волновало иное: сердце испытывало бы сокрушение от такого обращения с соперником или же приняло позицию "убийство быстро, четко и эффективно - нет ничего лучше"? И вывод пришел ну никак не воодушевляющий: она не смогла бы так поступить. Пусть даже бы умирала, а враг повернулся спиной - не смогла. Она чересчур доверялась людям. И любила их. Просто любила, как бы противоречиво не вела себя с ними…
-Ммм… если честно, я и сам не знаю, как я тут оказался. Моя родина - Сайро, а перенесла меня сюда девушка по имени Шунки. Она из Конана, а служит Сэйрю. Я не знаю, как она оказалась в пустыне, не знаю, где она сейчас. Нас раскидало в разные стороны, она потерялась в горах и я не нашел ее.
Так, тпру-тпру, стой. Попридержи коней, родной. Сэйрю? Мне это уже не нравится… Благодаря усилиям папочки она воспринимала хранителей Сэйрю как бесшабашных магов-недоучек, правда, читающих мысли и контролирующих людей по высшему разряду. И вообще, не привлекал ее сам по себе их Бог. На одной только морде дракона было выявлено столько злобы на весь окружающий свет, что маленькой Тоши становилось неуютно, когда она разглядывала рисунок лазурного Божественного Зверя на старом пергаменте, что позволил ей прочитать отец. Откровенно признаваясь, из всех Четырех Богов ее привлекал исключительно Бьякко. Ну а что? Страсть у девчушки была к тиграм. Большим, белым и пушистым. Еще клыкастым и когтистым, но это уже детали…
-Значит, в наш мир пришла не только жрица Гэнбу… - воспроизвела мысли вслух она, скрестив руки на уровне груди. Очень интригующий расклад событий выходит. Прямо-таки очень. Что весьма и весьма не обнадеживает. Раз так, то не исключено, что Суздаку и Бьякко тоже призвали своих жриц сюда. А вот это уже вопиющее недоразумение, знаете ли! Богам что, прошлых жриц не хватило, так им еще понадобились? Да не Боги они, а развратники старые, честное слово! - в возмущении подумалось ей. Хранительница была в курсе, в какую цену пришедшим из другой Вселенной девушкам давалась возможность исполнять три желания. Это развод, самый настоящий. А про Божественных Зверей и без того все ясно - похотливые мужланы! Завывание метели на улице усилилось, в спину доброй и словоохотливой Хацу задул такой ветер, что поневоле ей пришлось отодвинуться от деревянной стены к центру комнаты. Причем это больше походило на пинок. А Боги еще и мстительные, ууу. Как все запущено… Дальше она эту тему не развивала, Гэнбу был способен и не на такое, ему этот домик лавиной снести - раз рыкнуть. А с жизнью расставаться не очень-то и хотелось, дела незавершенные остались. Еще станет настоящим духом и будет по округе шастать, люд пугать. При эдаком раскладе ей стало смешно. Ерунда какая-то…
Весьма нежданный смех Като вызвал у нее недоумение. Он что, мысли читает? Несостоявшаяся глава семейства Роун лишь усмехнулась себе под нос, предварительно отвернувшись. Смех этого парня был чертовски заразителен. Как бы самой еще удержаться от веселого состояния…
-Нууу… я даже не знаю, - Я тоже. Поздравляю. Нам пора познавать мир с пеленок, ну, - мгновенно схамило отзывчивое внутреннее Я, как раз нашедшее удобное время для иронии. Тоши морально закидала его яблоками и с облегчением продолжила наблюдать за Като. И улыбка у него… заразительная…
-У меня не очень-то получается владеть песком. Разве что так, - Не очень получается? Охохо… По себе она знала, что нет ничего хуже чем неконтролируемые на должном уровне силы. Надеюсь, он овладеет ими в совершенстве. Да, кстати. А как это он может "так"? Не успела Хацу поразмыслить о столь важном вопросе "как это так и с чем его едят", но юноша опередил ее. Сосуд, мирно подпирающий балки, воспарил вверх. Плавно так, неспеша, с чувством собственного достоинства. Хранительница едва рот не разинула, но вовремя спохватилась. Подумаешь, не видела летающих предметов. Тоже мне, новость, - моментально запыжилась гордость. А тем временем девушка ощутила какое-то шуршение вокруг своей руки. Переведя удивленный взгляд на саму себя, она увидела уникальный в своем роде браслет из песка, обвивающий тонкое запястье. Ничего себе… А еще клялся, что управлять не умеет. Нехорошо уменьшать собственные способности. Почему-то ей показалось, что ей доверили далеко не все. И неизведанность нервировала ее. Ладно, еще будет время…
-А еще попытайся ударить меня. Прямо в лицо. Чем хочешь. - Ээ… Постепенно теряя маску пофигизма на все и вся, она сосредоточено посмотрела в его лицо. Он серьезно? На шутку это никак не смахивало. Наспех созданный браслет начал осыпаться, песок двинулся навстречу юноше. Тоши-таки сообразила, ради чего вообще попросила Като провести демонстрацию, и воззарилась на символ, украшавший его лоб. Сквозь иероглиф над левым глазом проступило очертание иного знака. Кажется, "сицу" - комната. Удовлетворенно кивнув, она, недолго вспоминая, выявила хранителя с таким же символом.
-Мне кажется, если я начну кидать в тебя различную ерунду, то это перерастет в потасовку. А нам это ни к чему, прости уж, - как можно более обходчивее сказала она, стараясь никоим словом не задеть его. Странно. Зачем она опускается до такой мелочи, как забота о чувствах других? Позже. Час для думалки появится позже. А пока переключусь на другое. Не признаваться же в том, что меня легко вывести из себя. Да, любила она шумиху. И неразбериху в том числе. В кабаках пьянчужки и не только вещами разбрасывались. Поэтому стоит ей ввязаться в это, пусть и понарошку, то потом один Тэгиру остановит. - Твой знак. "Сицу". Он выдает в тебе хранителя. А родился ты под звездой Гэнбу. Иными словами, твое имя как хранителя - Хацуи, - помолчав, она промолвила. - А мое - Томите.
Как легко. Всего-то ничего сказала, а будто груз с души свалился. Так неправильно. Это казалось до умопомрачения неправильным. Так просто рассказать человеку, с которым знакома-то и без году неделя. Но Хацу чувствовала: ему можно доверять… Пусть не полностью, не все, но можно. Понимание придет потом. Или нет. Но пока существует лишь настоящее - так отчего бы не воспользоваться им?..

-Так значит ты не дух местной речки? - обоюдный смешок, прозвучавший слишком нелепо в таком месте и в такое время. Быстро же… Оно и к лучшему. И впрямь, нынче можно с чистой совестью опустить занавес мини-представления. Как ни крути, а они хранители, и вести себя нужно по-другому. - Знаешь, если честно я в них не верю. - От ведь блин… Хацу едва заметно насупилась. А все могло бы быть иначе. Но коли уж он не верит, то чего ради ей приходилось такой глупостью заниматься? Нет, сегодня определенно не ее день. Много раз  просил их избавить меня от… Ну да ладно… Вот, и ни один из них никогда не откликался на мою молитву как и Бьякко. Но у тебя почти получилось изобразить настоящего духа. Я поверил.
Ну удружил... Хранительница так отчаянно ругала себя за эдакий идиотизм, что прослушала добрую половину сказанного. Я в своем репертуаре. И вот кто ее за язык тянул? Разбалтывать все, что не нужно. Не было бы сейчас ничего подобного. С другой стороны, у нее появилась новая пища для размышлений. Одна из них, естественно, прошлое Като. Хотя прошлое всех хранителей, без исключения, таит в себе немало и горя, и радости, и узнать его можно в любом случае, но со временем. А Бьякко не откликался по понятной причине - не он Бог-покровитель юноши. Его родины - да, но не его самого. Раз Като давал клятву духу, то, стало быть, ее не обязательно выполнять передо мной? Не требовалось Тоши ровным счетом ничего. А все, что было нужно, у нее было. Да и не все условия свои она выполнила-то. Или нет.
-Прошу тебя, покажи мне дорогу к жилью и тогда, когда я наберусь сил, я отдам тебе долг. В два раза больше, чем ты дала мне. Я Като Песчаный приношу клятву тебе здесь и сейчас. Именем Бьякко, бога моей родины и Гэнбу, моего истинного бога, клянусь! - Нет, все же исполнила. К жилищу-то проводила. Да, теперь-то от клятвы и не отделаешься, коли сам Гэнбу решил ее засчитать. А Бьякко, верно, без разницы, не его ж хранители. Ничего. Не сложно и подождать, сколько потребуется.
-Наверное нам надо познакомиться еще раз. Като из рода Мифунэ, Песчаный, хранитель Гэнбу, рожденный под звездой Хацуи. - Эдак завернул… Левая бровь незамедлительно взметнулась вверх в жесте удивления, благо, этого не было видно из-под челки. Чересчур отросла. Надо бы подрезать на досуге, - мимоходом подумалось Хацу. А то скоро не увидит дальше собственного носа. Так. Возвращаемся к реальности. Представиться? Как скажете. Во второй раз за сегодняшний вечер поклонившись, она четко продекламировала:
-Хацумори из рода Роун, она же Тоши из рода Роун, хранительница Гэнбу, рожденная под звездой Томите, - после чего, заложив ладони в рукава кимоно, настойчиво поклонилась заново. Тон, которым она произнесла всю эту задушевную речь, был без комментариев скопирован у придворных, которые без устали шныряли целыми днями по ее покоям в кроткой надежде, что ей что-либо понадобится. - Рада познакомиться, Като-сан. Очень рада. - как заведенная пробубнила она, после чего нечаянно добавила. - Вам ничего не требуется? - воображение услужливо подсказало, как это все смотрится со стороны, отчего девушка тихо рассмеялась. Все-таки заразил меня своим смехом-то. Я тебе еще припомню, - праведно отчиталась она пред своей совестью, но получилось неправдоподобно, поскольку веселье никак не хотело отпускать ее. Наконец, успокоившись, она заговорила вполне обычным голосом:
-Прости-прости, это случайно вышло. Не умею я проводить длинные тирады. После дворца не могу, никак не могу… - тут ее и без того несвязная речь оборвалась от очередного приступа смеха. Результата налицо не явилось, но в темно-синих глазах еще долгое время плясали яркие огоньки от комичности своей же хозяйки. Как там… Одна минута смеха продлевает жизнь, да? Будем иметь в виду. Не скоро Хацу заметила, как Като покинул место около камина, а также снял одеяло с плеч. Чего это он удумал? И тут разгадка пришла сама собой.
-Раз уж ты не дух, то должна погреться у огня. У нас нет еды, так что, согревшись нужно будет идти дальше и искать людей. В конце концов… - с каждым новым словом хранительницу обуревали смешанные чувства. Историю с духом ей было совершенно стыдно вспоминать, хотелось, чтобы та поскорее канула в небытие. Сообщение о полном отсутствии пищи она не восприняла всерьез - голодовка еще никому не мешала. Но, опять-таки, за Като она ручаться не смела. А фактически принудительное заявление, что нельзя впустую тратить дрова, повергло ее в возмущение. Какое ее-то дело до этого? Она давным-давно не чувствовала холода, да и за себя не беспокоилась. В порядке она, в порядке. И нечего настаивать на обратном. В конце концов, она никому ничего не должна. А кому должна, всем прощаю.
-Пожалуйста, Хацу, - ну вот опять. Только она собралась ответить "нет", как ее снова обязывают. Неуверенно посмотрев на юношу, Тоши вздохнула. Делать нечего. А упрямство ей дорого обойдется. Имей ввиду, я делаю это чисто из того, что у меня нет выбора. Подойдя к своему спутнику, она приняла одеяло из его рук, легким движением накинув вещь на себя.
-Тебя ведь не переубедишь, правда? - с этим выводом она села чуть дальше от места, где минуту назад расположился Като. Подозревая, что хранитель за ее спиной не понимает, зачем это, она мгновенно пояснила. - Я не переношу огня. Ненавижу. Не верю. С той самой ночи... - неотрывно наблюдая за трещащими дровами, объятыми пламенем, она старалась изгнать из головы воспоминания. Отчасти это удавалось, отчасти - нет. - Но, знаешь, я… Спасибо за заботу. Мне… Правда, очень приятно. - после чего Хацу сильнее натянула одеяло на плечи. Как же давно… О ней так не пеклись. Неужто она еще кому-то нужна? Глупый вопрос. Раз жива, значит, на то есть причина. Найти жрицу, призвать Гэнбу. Сейчас ее мировоззрение пошатнулось. Неустойчиво, осторожно, поворачиваясь другой гранью. Она кому-то нужна. Просто нужна. И это… можно назвать частичкой счастья?..

И все-таки то было поистине странным. Хацу замерла на месте, даже не пытаясь двигаться, что наверняка помогло бы ей "согреться", как постоянно поговаривал Като. Она попусту на время исчезла из этой хижины, погрузившись без остатка в свой внутренний мир. Там поднакопилось множество того, что требовало срочного разгребания. Все произошедшее в сегодняшний день она воспринимала как совершенно несвязную шутку судьбы. Эти сутки подарили ей слишком много информации, что нуждалась в самой что ни на есть тщательной обработке. Итак, для чего она вообще здесь оказалась? Ответ прост: пытаясь уйти как можно дальше от Торрана и плюс ко всему надеясь отыскать населенный пункт. Вроде неподалеку должен быть расположен Урутай… Дальше. Как здесь очутился Като? Некая Шунки, хранительница Сэйрю, по доброте душевной телепортировала его сюда, а сама загадочным образом исчезла. Мда… Это ей одной так пристало думать, или ситуация в самом деле бредовее некуда? Похоже на то. Потом, как впоследствии выяснилось, нововстреченный Като родился под звездой Хацуи и оказался хранителем Гэнбу. Вроде бы хорошо, однако нелепо Божественный Зверь свел их вместе. Девушка смутно рисовала в воображении встречу с такими, как она, ее это не особо и волновало. В принципе, все могло бы случится иначе, при более благоприятных обстоятельствах. Но не тут-то было. Гэнбу изощрился как мог. Без комментариев…
Хацу протяжно вздохнула, вынырнув из собственных невеселых дум. Ладно, все не так уж и плохо, как смотрится на первый взгляд. Она попадала в передряги и похуже. Гораздо хуже. А сейчас вполне дозволяется отвлечься и завязать разговор о чем-нибудь в стиле погоды…
-Почему ты боишься огня? Там, где я жил, огонь ночью спасал людям жизни. Да и сейчас он спасает нас с тобой от холода. - Эге, как же, о погоде… Она внимательно посмотрела на Като, словно желая что-то выяснить, но догнав, что это бесполезно, перевела взгляд на камин. Пламя. Разве ему вообще стоит верить? Он приносит смерть, страдания и смерть. Ложь… Из горла вырвался короткий смешок перед тем, как она заговорила:
-Тебя, верно, спасает, а меня - нет. Я не мерзну. А даже если такое случается, то я удовлетворяюсь этим. Холод заглушает боль… - девушка замолчала, собираясь с силами. Крайне неприятная для нее тема, но нельзя же вечно таить все в себе. Так и свихнуться недолго. Будто в подтверждение ее слов ступни вновь стали жечь, но внешне не отразилось никаких признаков того. Эта привычная боль. Как телесная, так и душевная, все одно. Она накатывает как волна на брег, оттого-то порой Хацу вела себя бесбашенно. Пока тебе дана жизнь, не думай о ней, как о чем-то конкретном. Жизнь - бесценный дар. А та боль, возникающая у нас на пути - не более чем препятствие. Боги испытывают. Боги наказывают. Боги награждают. Замкнутый круговорот, но и ему присущи маленькие радости. Боги понимающи. Боги справедливы. Боги всемилостивы.
-Почему я не люблю огня? - несколько отстранено произнесла она, делая акцент на "не люблю", убрав сказанное "боишься". Здесь не страх, нет, тут совершенно иное. Но пока рано посвещать в детали… - Несколько лет назад ночью в императорском дворце в Торране произошел пожар. Неизвестно, что послужило тому причиной, просто он случился. Сгорело множество ценного, погибли люди. Тогда впервые пробудилась моя сила Томите… - голос грозился сорваться на шепот, ее обладательница задыхалась, настолько живо было воспоминание о том. И вновь, раз за разом, она видела эту картину. Придворные, у которых так и не получилось потушить огонь, уже добравшийся до маленькой Тоши с матерью; обрушившаяся горящая балка, а затем еще две, и еще. Не шелохнувшийся отец, погребенный в смертельной ловушке, отчаянный детский крик… Терраса, напрочь закованная в лед. Чудом спасшийся отец, его охваченные безумием глаза и застланный тьмой взор. И эта отвратительная ухмылка, доказывающая его превосходство, обожествляющая его планы… уничтожающая хрупкую наивность дочери. Нет ничего хуже потерянного света. Потерянной веры. Потерянной надежды…
-А потом начались худшие пять лет моей жизни, - машинально договорила она и тут же осеклась. Можно подумать, ее собеседнику будет это интересно. Балда ты, - укорила она саму себя, после чего завернула монолог в другое русло. - Но я подозреваю, что у каждого было что-то, что хотелось бы забыть. А кто сказал, что на свете легко жить? Пробиваемся как умеем…
Едва приметный толчок в деревянные стены временного пристанища вынудил Хацу отвлечься от грустного и переключиться на все ту же пресловутую погоду. Что-то не так. Пусть буран и в прогрессирующей стадии, но такого от метели никогда не дождешься. Больше походило на то, будто кто-то или что-то решило пробраться в дом. Нет, не так. Снести дом. Или же нечто просто-напросто свалилось откуда-то с вершины и шмякнулось рядом с их укрытием. Нет, все не то… Хранительница активировала знак и соединилась с мириадами снежинок, в хаотичном порядке кружившихся на открытом пространстве. Внутренним зрением оглядев горные просторы в поисках чего-то инородного, она ничего не нашла и хотела было уже отказаться от безумной затеи, но едва уловимое человеческим глазом шевеление обнаружилось прямиком позади убежища. Оу… Какие гости. В целях экономии сил девушка перестала наблюдать за объектом, и как раз вовремя. До ее слуха долетело следующее:
-Буря усиливается. Нас наверное заметет к утру, если в этом краю оно есть, - как бы невзначай подметил Като.
-Да ну, - легкомысленно отмахнулась она. - Если понадобится, я расчищу путь. - Коли отосплюсь и силы вернутся. Не особо улыбалось разгонять навалившийся на хижину снег при осадочном чи после бессонной ночи. Отдохнуть бы… - Утро здесь есть, причем весьма красивое. Думаю, оно тебе понравится. Завтра отправимся по реке вниз, там неподалеку должно быть селение, что зовется Урутай. Я слышала, там и люд приветливый, каждого путника приютят, накормят и обогреют. Есть шанс проверить.
Спустя недолгое затишье толчок повторился, причем посильнее, нежели в предыдущий раз. Громкий грохот разорвал казалось бы мирную атмосферу, принеся с собой нехилый буран. Тоши сдержанно ойкнула, неудачно уцепившись за покосившийся стул и напоровшись на острый угол оного. Буквально тотчас ей на голову посыпалась тонна снега, закопав с лихвой. Так, это уже выходит за грани дозволенного. Тамошнее существо совершенно совесть потеряло? Сидело бы себе тихо-мирно, так нет же, надо было полезть, куда не просили. В голове зрел план обоюдного отмщения за причиненные неудобства. Но, глядишь, все обойдется без стычки? Хранительница наполовину выбралась из сугроба и вперилась в ночного гостя. Вернее, попыталась, ибо огня не было в помине, судя по всему, затух под напором вьюги. А классическая Утроба, поскольку это была она самая, замерла и не двигалась, выжидая ответного хода. Все это выглядело так продуманно и не похоже на повадки этих существ, что Хацу растерялась. Да что тут твориться-то?..

Отредактировано Hatsumori (2011-07-27 14:46:17)

-Какой бы пожар не был, в этом виноваты люди. Пламя – оно… оно безразлично, оно просто есть дерево и делится теплом с теми, кто рядом. – А ведь правда… Впервые Хацу представилась возможность взглянуть на вещи с иного взгляда, с совершенно другой позиции. Разумеется, все творят люди. По своим причинам, существенны те или нет, но круговорот жизни, это замкнутое пространство зависит не только от Богов, но и от тех, кто существует там. Только люди вправе сделать тот же огонь как явление для добрых, так и для злых дел. Видимо, ей довелось в свое время узреть лишь одну сторону медали, причем весьма закоптившуюся и почерневшую. Но так просто отступать от своих взглядов она не собиралась. Чересчур много осталось невыясненным.
-… Я хочу сказать, что холод, может, и заглушает боль, но вместе с болью гасит и жизнь, - при услышанном девушка усмехнулась. Она вовсе не была уверена, что является живой. Нет, с физической точки зрения да, она дышит, передвигается, но искра, бившая некогда неиссякаемым ключом, закрылась. Пропала. Наткнулась на преграду. Да, она по-прежнему чувствовала, могла смеяться и испытывать горечь, но… Это все не то. Что-то мешало. Ненавязчиво, но вместе с тем накрепко связывало ее внутренний мир. Что-то такое, что… - Огонь хоть и обжигает, но он заставляет бежать, биться, кричать от боли – одним словом, жить.
Ха… Единственное, что эхом отдалось в голове ее. Хацу не была циником, но отнести ее к какому-то определенному типу людей было весьма сложно. Сейчас в ней пробудился заядлый флегматик, поддавшийся приступу философского настроя. Хорошо, допустим. Ну бьется человек в пламени, горит, силы покидают его, он на пороге смерти. Выходит, что он умрет живым? А если некто добрый затушит огонь все той же водой, разве это не принесет человеку прохладу? Освобождение от мук? Да, он может умереть, но он покинет белый свет будучи под воздействием холода. Выходит, тогда он умрет «мертвым»?.. Хранительница передернула плечами, чтобы избавиться от столь глупых мыслей. Бред… Или мне просто не хватает творческой жилки, чтобы оценить это по достоинству. Воспроизвести вслух свои думы она не рискнула. Иначе дискуссия затянется на неопределенный срок…
-Ты не мерзнешь – это великий дар Бья… Гэнбу. Ты бы выжила в пустыне, - Интересное мнение. Она-то ни разу не видела вживую пустыню, да что говорить, вообще мало что видела кроме отдельной части Хоккана. А вот как-нибудь наведаться в Сайро – вовсе не плохая идея. Ночью там холодрыга, значит? А что же днем? К морозу она, может, и приспособлена, да к жаре не очень. По крайней мере, так она подозревала. Но проверить не мешало бы. Когда-нибудь в будущем.
-Не исключено, - лаконично отозвалась она, не развивая тему дальше. Но дальше-то и времени не было. Те самые неизменные толчки, а позже и снесенная половина дома прямо-таки добились внимания несостоявшейся императорской особы. А снег, услужливо повалившийся прямиком на нее и намеревавшийся закопать по самое «нихачу», только усилил общее впечатление. Окончательно откопавшись и демонстративно стряхивая замерзшие осадки с одежды, Хацу, не желая попасть под очередную сугробную порцию, живо поднялась с пола, точнее, с его остатков (разрушения пришлись и по нижней части бывшего жилища) и сдернула одеяло с плеч. Огонь, служивший источником света, как говорилось раннее, потух, к величайшей радости ее. Только вот теперь ей и Като пришлось рассчитывать на равнодушно-блеклый лик луны, то и дело скрывавшейся за облаками. Проще выражаясь, темно было хоть глаз выколи. Хранительница, наконец, смогла оценить по достоинствам непрошеное существо, чей облик выдавал в оном типичную Утробу, причем весьма приличных размеров и неестественно мозговитым для своего вида разумом. Охохо… И надо было ему заявиться именно сегодня. Однозначно дело лап Гэнбу. А я-то еще уповала на его благоразумность. Мстительная Зверюга… Что она там наговорила еще десять минуток назад? Видать, что-то плохое, вот и аукнулось. Гэнбу и впрямь домик снес, пусть и ни без подручных средств.
-А как далеко Урутай отсюда? Надеюсь, не очень далеко? А то надо убраться отсюда…
Поздновастенько будет… - подсказало ехидство и в очередной раз замолкло: не до того было. Девушка отступила назад, покуда не уперлась спиной в чудом уцелевшую стену уже разгромленной лачуги. Бежать некуда. Разве что ретироваться через дверь. Хех, дверь крепкая, до сих пор стоит. Кто ее такую выносливую сделал, а? Одновременно с тем Утроба пристально смотрела в одну точку, казалось, будто ее вообще ничего больше не беспокоило. Заинтриговавшись, Тоши проследила за предполагаемым взором зверя и со смесью недоверия и зарождающейся паники взглянула в лицо Като. Он не шевелился, будто его ноги примерзли к месту. А это мне очень не нравиться… Она помнила свое первое и отнюдь не долгожданное знакомство с Утробами. Тогда она была в точно таком же ступоре и не знала, что ей делать. Возникала даже идея беспрекословно дать себя сожрать, но инстинкт самосохранения неизведанным образом возобладал, и она сумела спастись. Но раз Като очутился в горах совершенно случайно, то почем ему быть в курсе здешних существ? И сейчас от Хацу требовалось одно – не дать ему погибнуть с неведения.
-Като, уходи оттуда! – слова, подхватываемые бураном, обязаны были дойти до адресата, однако вместо положенной реакции юноша остался стоять как есть. Ни на миллиметр не дрогнул. Но ответил, хоть и никак не по сложившейся ситуации.
-Какая огромная… - прошептал он и затих. По сути, девушка расшифровала его речь лишь по движениям губ. И ответ ее не прельстил. Идиот, не время восхищаться размерами этой мрази! Чертыхнувшись, она подошла к нему, нарочито медля, чтобы Утроба не вздумала кидаться. Ненавидящий взгляд маленьких глаз существа пронзил ее насквозь. Знакомое желание убивать, терзать когтями и рвать. Так, нельзя поддаваться страху. Это лишь усугубит положение. Твари эти хоть и огромные, но вполне убиваемы. Главное – покинуть дом.
-Като, - она легонько дернула его за рукав, пытаясь привлечь к себе расположение. – Като, нам нужно уходить, - Ну же… Ноль внимания, фунт презрения. Еще рывок, еще один, посильнее. Ни-че-го. Но зато Утроба зарычала, нехорошо так, низко. Обычно эти создания буквально разрывались на все окрестности, а нынешняя то ли косила под умную, то ли осторожничала. Но ее предупредительный рык был короток и ясен. Однако на свой риск Хацу продолжила благое деяние. Чтоб тебя, двигайся, ну… Потеряв терпение пробудить спутника от застывания, она решила действовать с помощью силы. Немного не физической, но куда более действенной. В ладони начал формироваться сгусток льда, но Утроба, заметив-таки крайне подозрительное движение, не выдержала и с рычанием аля "я предупреждала" замахнулась передней лапой, однозначно предполагая прикончить жертв одним махом. Но ее опередили. Мгновенно выросшая из-под ног хранительницы платформа сработала как трамплин, откидывая Като за пределы разрушенного дома. А вот Хацу повезло меньше. Утроба умудрилась зацепить ее и отбросить в ту же сторону, куда мгновение назад улетел юноша. Утонув в поразительно мягком сугробе, уже второй раз за последнюю минуту, хранительница вылезла оттуда с безумно недовольной физиономией и по уши в снегу. Посетовав на судьбу-матушку, она, тем не менее, похвалила себя за предусмотрительность. Ледяной покров, защищавший правую сторону тела, с треском рассыпался на мелкие кристаллики, осыпавшись вниз. Теперь задача была труднее. Из-за метели видимость соответствовала нулю, а Като должен был находиться поблизости. Проведя краткий поиск по чи и уловив едва действующую силу Гэнбу, она уверенно направилась прямиком во вьюгу. Остановить ход стихии ей не хотелось, иначе силы грозили полностью исчерпаться. Черт… Как так вышло… Като, только не поддайся ужасу… Прошу тебя.

Она не знала, как долго продвигалась по этим безжизненным ледяным просторам. Единственное, что доходило до ее сознания, единственная цель, гнавшая ее вперед – нужно спешить. Нужно спасти. Нужно успеть. Утопая в бесконечных сугробах, Хацу медленно, но верно приближалась к намеченному пункту. С каждым шагом идти становилось тяжелее, но в то же время чи другого хранителя Гэнбу чувствовалось все более отчетливее. Она понимала его смятение, но проклинала себя за такой исход. Нельзя ведь было бросать его одного. Нельзя… Послышавшийся вой вынудил ее встрепенуться и с удвоенным рвением ускориться, едва ли не бежать, увязая в снегу. А, может, то завывание метели? Хотелось поверить в такую гипотезу, да знание твердило, что, дескать, нет, однозначно зверь, и точка. Прогноз на будущее был безумно далек от оптимистичного, но и забить на все Хацу не могла. Одним испытанием больше, одним меньше. В конечном счете, преодолев это, она на шаг приблизится к совершенству, тому высшему совершенству, к которому тянутся люди, но доступен тот лишь Богам.
Как ни крути, да странное создание человек. Вроде прост, а вместе с тем имеет столько качеств, такие необъяснимые принципы и огромную волю, что порой сам не в силах ответить на поднявшийся вопрос: «А правда ль люди рождены людьми?» Глядишь со стороны и кажется, будто он наделен силой Бога, причем не обязательно хранитель, обычный человек, в сердце которого нет места тьме. Пожалуй, исконно такие имеют право называться по-настоящему сильными…
Чей-то короткий крик пробудил ее от неуместных мыслей, отчего девушка на миг застыла, пораженная догадкой, кому принадлежит этот возглас. Наверняка Като сейчас вступил в схватку с Утробой, но что-то пошло не так. В душе начали обживаться окончательно укрепившиеся сомнения, злорадно ставившие на то, кто умрет быстрее – зверь или выбранные им жертвы для позднего ужина. Опасаясь, как бы дело не стало еще хуже, Хацу немедля принялась за расчистку пути. Снег, прежде плотной массой покоившийся на мерзлой земле, теперь расступился в стороны, взметнувшись в воздух эдакой снежной пылью, что представляло собой весьма восхитительное зрелище. Только вот любоваться все этим чудом хранительнице время не позволяло – едва преграда исчезла, перед ней предстала довольно-таки четкая дорожка, ведущая прямиком к месту столкновения Като с ледяным монстром. Получив в полное распоряжение возможность бегать без сковывающих движение сугробов, она мигом сократила расстояние между самой собой и юношей, да так, что в поле зрения уже был виден темный шар внушительного диаметра, верно, созданный Като для обороны. До этой самой песчаной защиты оставалось каких-то пятьдесят шагов, когда песок нежданно-негаданно замедлил свое действие и расступился, предоставляя хозяина самому себе. И тут со стороны Тоши углядела когтистую и до неприличия мохнатую лапу, находившуюся в опасной близости от лица ее спутника. Плохо дело…
-ХАЦУМОРИИИИИИ!!! – оклик прорезал даже завывание метели, изрядно надавив по слуху девушки. Она приложила ладони к ушам, внезапно осознавая, что не слышит ничего, кроме странного назойливого звука, отдаленно похожего на комариный писк весьма длительного срока действия. Мотание головой принесло свои плоды: чрез краткий промежуток все встало на нужные места, да и слух вернулся. Едва она справилась с этим внезапным обстоятельством, как увидела совершенно нелогичный поступок: не воспользовавшись песком, Като буквально голыми руками ринулся на белоснежную тварь перед ним, напрочь позабыв обо всем, что существует вокруг. Сердце пропустило такт. Еще. И еще…
-Идиот… - беззвучно сорвалось с ее губ, а руки по выработанному рефлексу потянулись вперед, в некоем повелительном жесте, творя образы, кружащиеся в памяти обладательницы. Мерзлую землю сковал лед, за мгновение достигший юношу и зверя и преобразившийся в подобие стены, разделив противников друг от друга. Когти Утробы вонзились в преграду, а создание, населяющее горы Хоккана, зарычало от бессилия и разочарования, что добить врага ему не дали. Белоснежный монстр дернул несколько раз передней лапой, чьи когти все еще застряли в помехе. Попытавшись высвободиться, он занес вторую конечность, намереваясь раздробить стену, на что получил неодобрительный взгляд Хацу и покрытую льдом до лучевой кости лапу. Очередной рык вывел хранительницу из себя – слегка сжав свою ладонь в кулак, она не без садистского удовлетворения наблюдала за тем, как Утроба лишается, безусловно, важного объекта – а именно, одной из четырех имеющихся лап. Протяжный вой, огласивший округу, послужил сигналом для девушки. Сорвавшись с места, она наконец-то достигла Като, ныне обескураженного и, как ей показалось, уже отходившего от очередного ступора, возникшего из-за все той же Утробы. Стоя напротив зверя, беснующегося за ледяной стеной, она обернулась вполоборота и недовольно отчеканила:
-Не смей лишаться жизни так безрассудно. Мне от твоей смерти легче не станет, - ярость клокотала внутри, хранительница с трудом воздерживалась от высказываний более громогласного характера. Но воздерживалась. Незачем орать на того, кто только что чудом избежал судьбы быть закуской у белоснежной твари. Хотя сейчас Хацу не сколько хотела разглагольствовать, сколько мечтала хорошенько треснуть этого неудавшегося самоубийцу. За что? Да за то, что заставил ее как угорелую нестись сюда и… А, ладно. Гэнбу с ним, глядишь, поумнеет со временем. И все-таки я рада, что он жив… С облегчением выдохнув, она сосредоточила все внимание на Утробе. С потерей лапы та, похоже, не смирилась и желала взять реванш, для справедливости оторвав противнице обе руки. Дочурка Эмури Роуна ухмыльнулась, скопировав сумасшедшую усмешку отца. Да что и говорить, ей жутко приспичило убить эту горную мразь, аж кулаки чесались. Начнем, - пришла она к умозаключению, на что тварь, словно читая мысли, ненавистно вперилась в нее, очевидно, ожидая оцепенения как у предыдущих своих жертв. Не тут-то было. Ха, мечтай, закаленная я. И хватит пялиться – облысеешь. Небрежным усилием воли ледяная стена раздвинулась, пропуская девушку прямиком на территорию Утробы. Время ее выхода.

Все окончилось быстрее, чем хранительница могла ожидать. То ли ее противник безоговорочно приготовился помереть без особого напряга, то ли сама Тоши решила проявить жалость и покончить с этим за 75 секунд, - неизвестно. Так или иначе, тело Утробы осталось оканчивать свой срок где-то посреди развалин хижины, предварительно нашпигованное своими же ледяными стрелами. Будет знать, как пользоваться моими способностями. Удержавшись от вдохновения попинать пока еще не превратившийся в снег трупик, добрая Хацу-тян с живо подпрыгнувшим до отметки “мир прекрасен” настроением возвратилась к Като, излучая атмосферу жуткого оптимизма. Все чудесно, все замечательно, бабочки летают, птички поют, Утроба там где-то лежит мертвячком… Похоже, я начинаю сходить с ума. Тихо хмыкнув, она избавилась от этого ужасного и, в какой-то степени, маньячного веселья, благодаря чему предстала перед спутником с нормальным здравым рассудком.
-Так… Спешу отчитаться: непрошенный гость уничтожен, Като-сан. Дом тоже. Какие будут идеи дальнейшего продвижения? – с искоркой в темно-синих глазах, как ни в чем не бывало, полюбопытствовала она. На самом деле девушка была осведомлена лучше пяти Като, что кроме как податься в Урутай им не дано иных вариантов, где провести остаток этой ночи. Конечно, сейчас она держалась бодрячком, но через пару часов организм намеревался сдать позиции. Уж чего-чего, а этого ей не хотелось. Однако, возможно ли, что у второго хранителя Гэнбу есть другие варианты? Ну мало ли…

-В Урутай. Веди нас в Урутай и как можно быстрее, - Хацу пришлось обратиться во слух, чтобы не пропустить ни единого звука, который произносил ее спутник. Да, дело было явно не до шуток. Таким растерянным ей еще не приходилось его видеть. Нет, это вполне объяснимо, утроба и все такое… Наверняка в будущем он не будет столь сильно поддаваться страху, ненароком заглядывая в глаза зверя. А ежели то снова случиться, она или кто-то из других хранителей помогут. Наверное… Коротко кивнув в знак того, что поняла и приняла информацию к сведению (хотя не исключено, что ни о чем подобном она и не думала, просто кивнула наобум) девушка огляделась, пытливо стараясь узнать, где, собственно, находится этот Урутай. Так, вроде бы идти надо вниз по течению реки. Возникает новый вопрос: где тут поблизости затерялся горный исток? Впрочем, отыскать поблизости несущийся поток воды не составило особого труда: метель улеглась, видимость улучшилась, пусть и ненамного, да и звуки вернулись. Приглушенный шум течения донесся как сквозь вату, но и того было более чем достаточно, чтобы частично воспрянуть духом. Чего еще для счастья надо?
-Помоги мне дойти, - отрывистая фраза и цепкая хватка чужих рук выдернули ее из, казалось бы, неуместно безоблачных мыслей о грядущем, доставив прямиком в настоящее, будто говоря: окончи уже здесь, а потом о светлом мечтай. Непонимающе посмотрев на Като, она некоторое время раздумывала, подготавливая все к уместному восприятию, а после просто ответила:
-Конечно, а как иначе? – Не оставлять же его… Не то, чтобы это было ей в тягость, скорее, наоборот, отчего-то хотелось помочь. Да и не привыкать оказывать кому-то поддержку. Критически осмотрев себя и юношу, понадеялась, что Урутай близко, а то свалиться посреди все тех же гор не одной, а с ним как-то не слишком воодушевляло. Любопытно будет пари заключить: кто из нас выдохнется быстрее. Намереваясь подстегнуть таким спором саму себя, она так и поступила, правда, мысленно. А теперь, как бы так проявить свою помощь… А, чего думать, делать надо. Поудобнее перекинув его правую руку через собственные плечи, слегка накренилась вбок, как следствие немалой дополнительной нагрузки, но все еще старалась сохранять равновесие. Уж что-что, а человека тащить буквально на себе волоком ей доселе не приходилось. Ну да жизнь всегда по-своему перевернет привычный ход вещей с ног на голову. И времени сетовать на тяжкие невзгоды попусту нет.
-Если почувствуешь себя хуже, скажи мне, хорошо? – будучи вовсе не уверенной в том, что силы не откажут в нужный момент, Хацу постаралась вложить в голос как можно больше оптимистичной ноты, между тем понимая, что положение то вряд ли спасет. – Ну, пошли.
Прозвучало это как вопрос, нежели утверждение. За долгое отсутствие хранительницу вновь стало терзать не понаслышке знакомое чувство, только вот она считала, что позабыла его. Ощущение бессилия. Почему именно сейчас? Как обычно ‘вовремя’… Первый шаг дался с трудом, отчасти с непривычки, отчасти с неслаженностью их совместного такта ходьбы. Быть может, она чересчур поторопилась? Не исключено. После нескольких неудачных попыток она сумела подстроиться под режим медленной прогулки и не торопясь пойти в сторону все той же неизменной реки, которой предстояло сыграть роль путеводителя в их дороге к следующей горячей точке – Урутаю. Ну а пока время тянулось на редкость плавно, растягивая существующую реальность и вынуждая ее призадуматься о вариации замедления жизни вокруг или же постепенного, но неумолимого схождения с ума. Они с Като преодолели, по меньшей мере, одну ли, а горный поток, так маняще шумевший впереди, не приблизился ни на секунду. Опять обман зрения. Тяжелый случай, ничего другого в голову не приходит… - скептически усмехнулась она, не столько сокрушаясь по этому поводу, сколько оставаясь на нейтральной позиции, что еще сильнее пугало ее внутреннее Я.
Некстати в памяти всплыл гневный монолог отца, что-то безуспешно втолковывавшего маленькой (или в ту пору уже не совсем маленькой) Тоши почти битый час лекцию касательно принципа жизни. Вроде бы тогда он с какой-то важностью произносил заученную и закрепившуюся с прожитыми годами фразу: “Если у тебя появится друг, не бойся его, в худшем случае он тебя предаст. Если у тебя обнаружится враг – не бойся и его – в худшем случае он тебя убьет. Бойся равнодушных, с молчаливого согласия которых тебя и предадут, и убьют… Запомни хорошенько, Хацу.” Да уж, сколько ни старайся, такое не забудешь во век. Вот чего ей действительно стоило опасаться – так это самой себя. Не должна она стать… никакой. Сейчас она твердо уяснила, что безразличие, порой охватывавшее ее, есть самый тяжкий порок, от которого необходимо избавиться. Со временем…
Вынырнув из собственных воспоминаний, она совершенно неожиданно поняла, что таки да, река достигнута, часть работы проделана и весьма неплохо. Плеск несущейся по вымытому с годами пути воды ударил по слуху, еще несколько мгновений эхом отдавая в сознании. Краткое ликование. Впрочем, повода для особой радости она не видела, ровно как и нужды задерживаться на месте. Быстрый взгляд на Като, оценка его состояния, более-менее успокоивший ее вывод, что, в общем-то, не так и плохо, как могло бы быть. Разве что отдышаться чуть не помешало, да и ей тоже. Не сговариваясь, они несколько минут просто-напросто оставались подле бушующего потока. Садиться было не лучшей идеей, поскольку могло потом обернуться невозможностью встать. Эдак расслабился человек, прилег на снег, случайно уснул – и поминай как звали. Подобного рода участь не грозила, пока они держались на ногах. Но как долго то продлиться?..
Весь короткий перерыв она не сводила глаз с поверхности воды, ни разу не успокоившейся, а все так же убегающей куда-то вдаль. В тусклом лунном свете поток казался серебристым и будто источал никому не ведомую магию. Такое зрелище она наблюдала впервые. Никогда прежде обыкновенное течение не интересовало ее настолько. Созерцание его приносило… удовольствие? Помотав головой, она вытеснила мысли о прекрасном и занялась подсчетами, как скоро они вдвоем доберутся до Урутая. Учитывая, что она не посещала его ранее, эта задача была ей не по зубам. Жаль… Обождав, пока Като изъявит готовность продолжить идти дальше, она без лишних слов последовала рядом с ним. И вновь, шаг за шагом, преодолевая навязчивую усталость, она двигалась в нужном направлении, без каких-либо дум, изредка поглядывая на безмолвную и тоскливо скрывающуюся за облаками луну. Словно она одна в этих оледенелых горах, одна. И никого боле… Через полчаса она принялась разведывать окружающую обстановку. Спустя час ненавязчиво старалась ощутить чи других живых существ поблизости. Потом пролетело еще восемьдесят две минуты, в течение которых не произошло, ровным счетом, ничего примечательного. Восемьдесят две минуты. Отчего-то эта цифра остро врезалась ей в разум, и всю последующую дорогу она твердила про себя те три слова, как заклинание. Под конец, сбившись с повтора странных временных оков, она приготовилась перейти на что-либо другое, как нечто екнуло внутри, оповещая о том, что где-то поблизости находятся люди, много людей. Да неужели свершилось чудо?.. – флегматично подумалось ей, а с губ сорвалась заветная фраза:
-Мы почти на месте, - без каких-либо соответствующих признаков восторга или иных положительных эмоций произнесла она. А чего можно было ожидать? Она порядка двух часов не знала ноющей боли в плечах от наличия на них не только руки, но и, по меньшей мере, доброй половины массы ее спутника; ноги передвигались автоматом, реже увязая в снегу; глаза не слипались от бессонной ночи, и вообще… По сравнению с предполагаемым “кто из нас упадет быстрее” она держалась поразительно бодренько. Только вот воодушевления не было никакого. Вот никакого, абсолютно. Она даже не думала о странности такого поведения. Не хотелось ничего. И все-таки, с гулкой, затерявшейся где-то в закоулках подсознания мыслью, что надо дойти, она шла, по-прежнему не обращая внимания на начавшееся светлеть небо и остальное окружение. Просто шла, только и всего…

--> Селение Урутай