===>>>Покои придворного лекаря

Лошадь несла парочку сквозь суету столичных улочек, сквозь суетящуюся толпу людей... Народ, несмотря на войну и смятение в связи с тяжким ранением императора (да, новость эта разлетелась по всей империи в считанные дни, как и то, что во дворец императора нес сакм дракон Сэйрю. Мэйдок знал, что это был за дракон, но помалкивал. Сплетни разлетаются и внедряются в мысли людей гораздо быстрее и крепче, нежели правда), всеравно активно готовился к празднествам. Видимо всей народы, населяющие Вселенную четырех богов всеже объединяла одна характерная черта - какой бы хаос им не грозил, какие бы кровопролитные войны не вели люди, а праздники всеравно не забывали. Даже посреди поля боя солдаты найдут время, чтобы предаться, пусть кратковременному, но веселью. В столице царила предпраздничная суета. Они проезжали мимо приукрашенных к празднику повозок с фруктами, выпечкой, украшениями и самой разной всячиной. люди уже успели принарядиться, в саму столицу пребывали караваны. Границы Куто все еще небыли закрыты и торговая братия спешила навариться на крупном празднике. Ведь у большинства торговцев нет нацилнальности и гражданства. Они живут вне государств, но без них не обходится ни одна из империй. Странно было ехать по улочкам столицы вот так, ни от кого не скрываясь, не быть постоянно на чеку, ожидая внезапного удара со стороны, не боясь разоблачения. Чувство свободы опьяняло. Не чувствуя более напряжения, в котором прожил много лет, лекарь ощущал едва-ли не легкость во всем теле. теперь поток множества мыслей не утомлял, не заставлял напрягаться. Даже блок более не требовался, бывший дедуля попросту пропускал его через себя, не вслушиваясь и не фильтруя. теперь мысли этой многоликой толпы не были для него столь важны. Теперь все эти мысли и чувства как-то сами собой отошли на задний план, превратившись всего лишь в фон, не врываясь более в разум болезненными волнами. Мэй и сам дивился этому. Он обнимал девушку, борясь со жгучим желанием прижать ее к себе сильнее, поцеловать, зарыться лицом в полыхавшие огнем волосы... Мимо проходили торговцы и торговки, предлагая им что-то, кто-то здоровался, кто-то приветственно махал рукой Мэйдоку - да, его знали и без антуража на столичных улочках. Здесь он не раз бывал и успел завести много знакомств. Но сейчас он машинально кивал всем, не всматриваясь и не вслушиваясь в то, что говорили встречные люди. Его мысли сейчас были заняты только одним человечком. Девушкой из другого мира, сидящей сейчас перед ним на седле, а все остальное вдруг стало абсолютно неважно...

Вскоре они миновали городские ворота. Солдаты, стоявшие на страже, завидя императорский пропуск, задавать лишних вопросов и допытываться не стали, просто пропустив лошадь и пожелав удачного пути. Мэй также проигнорировал и их.
- Мы почти приехали - наконец подал голос он, правя лошадь к лесу - Хочу показать тебе одно чудное местечко...
Лошадь несла их под сводами величественных дерев, скрывавших своими кронами небо с глаз. На Куто уже опустилась ночь, укрыв все вокруг загадочным сумраком. Наверное небо сейчас было сплошь усыпано звездами, так как мрак, царящий в лесу, небыл непроглядным. Но звезд было невидно за листьями, только скупой их свет время от времени пробивался сквозь толщу листвы и касался земли, серебря траву. Вскоре впереди показался просвет в завесе темноты, окружавшей парочку, а спустя еще несколько минут, лошадь вышла к заводи острова, поблескивавшего гладью, отражавшей свет звезд. Сюда не доносились звуки столицы, здесь небыло постороннего фона мыслей и эмоций, здесь были только они вдвоем и шелест листвы да шепот ветра. Мэй помог девушке спуститься с лошади и, расстелив прихваченное с собой покрывало, разложил на нем все, что прихватил с собой для пикника. На небе уже воцарилась луна, заливая все кругом своим серебристым светом, а вокруг кружились в затейливом танце светлячки, превращая обычную поляну с озером в некое сказочное, мистическое место. Картина была достойна того, чтобы засмотреться и позабыть обо всем, и лекарь засмотрелся.. Снова засмотрелся, встретившись с карими глазами жрицы, вдруг позабыв, о чем хотел говорить сейчас...

Тишина, кругом полнейшее спокойствие и лишь шелест листвы и тихий шепот воды. Мириады звезд в высоком небе... Казалось бы, самая мирная, самая спокойная картина, но сердце билось в груди, заставляя волноваться, заставляя терять слова, именно терять - хотелось сказать так много и о столь многом, но едва нашедшиеся слова тутже уносило гулкими ударами пульса в ушах. Казалось бы, сколько раз он чувствовал подобные чувства со стороны окружающих, ведь должен бы и привыкнуть? Ан нет. То, что было свое, собственные чувства заставляли волноваться, сбиваться дыхание и толчками нестись кровь по жилам. Да, всегда уверенный в себе и знающий дедушка Мэй сейчас был совершенно на себя не похож. Нет, размеренности жизни мнимого старичка пришел конец. О том, что сейчас происходило с ним, он не знал ничего.
- Здесь чудесно!  Мне очень нравится.. Пойдем, погуляем вдоль озера…
Мэй, сидящий у костра и сквозь пламя глядевший на девушку, улыбнулся. Признаться, идея поехать сюда пришла спонтанно. Сперва он хотел просто устроить прогулку по вечерним улочкам Куто, уже приукрашенных к празднику. Сейчас столица была охвачена предпраздничной суетой и выглядела весьма уютно. Разноцветные фонарики, множество цветов, веточек полевых пахучих трав... Сейчас прогулка по ним была бы более чем романтична. Но почему-то в последний момент Мэй вспомнил об этом месте. Почему-то тишина и уединенность этого маленького кусочка сказки привлекла больше, нежели городские увеселения.
- Да, пойдем конечно. - но, вопреки тому, чтобы просто подняться и тихо-мирно пройтись, Мэй буквально взлетел с земли и, подхватив девушку наруки, сделав несколько кругов, промчался по берегу, разбрызгивая воду босыми ногами (Мэй, как и большинство Сайровцев-выходцев из пустыни, предпочитал ходить не обременяя ноги обувью, да и его собственная хранительская сила также протестовала этому. Во дворце конечно приходилось соблюдать приличия и маскировку до недавнего времени, шаркая по коридорам дедовскими тапочками, но это дела не меняло), и только после этого поставил ее на ноги, взяв заруку. Ночной ветерок легонько касаясь, играл рыжими прядями, сверкавшими в лунном свете бриллиантовой россыпью. И снова дыхание замерло, вновь он немог оторвать глаз от нее. Сильный порыв ветра закружил вкруг них облако брызг и сорваных, пахнущих зеленью, листьев. Мэй улыбнулся, поймав один из листиков и наконец отведя взгляд, расправил листок в пальцах. Он уже бывал здесь однажды. Еще когда только появился здесь. Страшно было вспомнить, сколько лет он провел, прячась под дедовскими одеяниями. Еще жив был император, отец Оды, Юки и Марико, еще был жив Ода... Сколько всего изменилось и произошло с тех пор.
- Это заповедное место - наконец очнувшись от мыслей и мелькавших воспоминаний, пояснил Мэйдок - Вход простым людям сюда воспрещен. Здесь когда-то любил отдыхать от государственных дел император, отец нынешнего. Здесь он былсовершенно иным человеком, чем в стенах дворца. - Мэй замолк, понимая, что говорит не о том, что снова мысли путаются, нежелая связываться логикой. Он потянул девушку следом за собой, по берегу. Вода озера была довольно теплая и кристально прозрачна. Само озеро разделяла на две части дорожка, образованная лунным светом. Достигнув ее середины, Мэй остановился, повернувшись лицом к девушке, вновь залюбовавшись ее нездешней красотой. Руки сами собой вновь привлекли ее к нему, воплощая желание, что владело им всю дорогу сюда. Он крепко обнял ее, зарывшись лицом в волосы, вдыхая их аромат...

Сказка... Все, что происходило сейчас вокруг было не иначе, как сказкой. Теплой и уютной, какие бывают только в детстве. Напрасно люди считают, что, чем старше становишься, тем все больше тускнеют сказки, умирают и наконец исчезают и вовсе. Неправда. Они остаются с нами. Только... Мы утрачиваем возможность видеть их. Но не всегда. Как бы ни была тяжела жизнь, чтобы ни случилось, иной раз судьба сама возвращает нас в эту самую сказку детства, теплыми вечерами под звездами, темными ночами с пляской светлячков меж ветвей дерев, босыми пробежками под оглушающим ливнем... Вот и Мэй сейчас попал в ту самую скзку, позабыв и про месть, и про опасности их мира, обо всем. Словно пропало все вокруг, оставив только их двоих под высоким небом. Слова сейчас были бесполезны и ненадобны. Он наконец понял это. Сколько слов друг другу они уже успели сказать и сколько скажут потом... Сколько всего было и сколько всего будет... Неважно. Самое важное то, что сейчас, здесь, в данный момент. Он обнимал девушку, не думая сейчас о том, что она жрица, а он всего лишь хранитель, что оба они сейчас в стане врага, если смотреть по сути, он просто погружался в теплую дымку грез, позабыв, пусть не надолго, обо всех проблемах. Ему было хорошо вот так, рядом с нею, слышать ее дыхание и чувствовать биение ее сердца. Много-ли человеку нужно для счастья? Целый мир, огромная вселенная, которая может уместиться в глазах, глядящего на тебя близкого человечка. Все остальное излишки...

Небо уже давным давно усыпали мириады звезд, а окрестности огласили песни цикад, вышедших ночью посоревноваться в своем искусстве. Где-то там, далеко за спиной осталась столица, где-то, еще дальше, поле боя, где хранители уже начали выяснять отношения... А здесь и сейчас, его руки обнимали хрупкую девушку, он слышал ее дыхание, биение ее сердца. Казалось бы, какая малость, но одно только это наполняло душу теплом и желанием жить. Но не просто жить, а забыть все войны, всю злобу и жажду мести, жить ради нее одной, ради их совместного будущего... Для Мэйдока сейчас, именно в этот момент не существовало ни богов, ни хранителей, ни империй с императорами. Сейчас он был не хранителем даже, а просто обычным счастливым человеком... Мэй зарылся лицом в рыжие шелковистые пряди  и прикрыл глаза, вдыхая аромат, чувствуя ее тепло. Девушка шевельнулась и, когда он вновь открыл глаза, он также потянулся к ее губам, сначала лишь легонько касаясь, но, не в силах оторваться от этого сладкого источника, припадая к ним все настойчивее, до исступления, до головокружения, целуя и все не находя удовлетворения. Разум уступил место порыву, горячему чувству, что зрело все это время, упорно запираемое лекарем в самом дальнем чулане сознания, но теперь прорвавшемуся на свободу и усилившемуся от того, что нашло отклик в ее сердце...

...Искры летящие от костра улетали куда-то вверх, какбудто рой маленьких светлячков улетал в небо. Языки пламени трепетали, нежно вплетаясь в ткань ночи, на границе тьмы и света, словно ласкающие друг друга бархатистые сумерки и шепчущие солнечные лучики, вопреки всем законам мироздания, встретились в эту полночь, дабы слиться воедино и потеряться друг в друге, сплетаясь в бесконечно прекрасном танце, то возносясь едва не до самого неба, то опадая обратно к земле, дабы вздохнуть глоток прохлады, стелющейся по траве, укрытой сумеркаим ночи, и вновь ринуться на встречу друг другу, вновь сплестись в страстном танце, объяв и подарив себя друг другу...

...Рассвет окрасил землю в золотистые цвета, протянув ласковые лучи сквозь теплую предутреннюю дымку тумана, окутавшую все и скрыв собою на высоту щиколотки, создав впечатление, что все вокруг какой-то непостижимой силой вдруг оказалось средь облаков. Костер, отпылав едва-ли не всю ночь, к утру утих, опустившись в угли и растворившись в тумане. Все было окутано дремой и тишиной. Шаловливый ветерок, пробежавшись по берегу вкруг озера, тронул разметавшиеся волосы Мэйдока, до сего момента крепко спавшего. Хранитель проснулся, но открывать глаза не спешил, стараясь удержать за хвост стремительно убегавший и таявший сон. он давно не видел во сне ничего подобного. Он улыбнулся, чуть пошевелившись, откидывая разлохмаченую челку с глаз и вновь ощутил присутствие этого волшебного сна... Руки обнимали ее, чувствуя бархатистую кожу, дышащую теплом, прижимали к нему, а он слышал каждое биение пульса в ее венах, ловил каждый вздох... Лекарь медленно открыл глаза. Нет, это был не сон. Мэй глубоко вздохнул, при осознании того, что произошло, но после лишь крепче сжал обьятия, послав небесам упрямый взгляд. Небеса не разверзлись и Гэнбу не пришел разлучить их, не пришла и бабушка Тайцукун, дабы помешать этой ночи. И они оба остались живы.
"Моя!" - пронеслась в голове победная мысль.
Мэй уткнулся лицом в рыжие волосы, вновь прикрыв глаза и тихо радуясь этому счастью в его обьятиях. Он ждал, пока проснется Аика, не желая оставлять ее ни на секунду более. Когда же она проснулась, он легонько поцеловал ее в тонкое плечико.
- Ты будешь моей женой? - тихо спросил он, вновь понимая, что ляпнул скорее всего не то, что подобало сказать в этот момент, но озвучил именно тот вопрос, который не дал более ему уснуть.

Солнце все выше и выше поднималось в небо. День занимал позиции уже окончательно изгнав ночь. Им пора было возвращаться, но Мэй стремился продлить чудесные мгновения ночи как можно дольше, обнимая девушку и прижимая к себе. Задав вопрос, он снова, словно подросток, с замиранием сердца, ожидал ответа, кляня себя, что сказал не то и не так, опасаясь, что Аика вдруг снова вспомнит про "долг" жрицы, хотя, кому она чего должна? Гэнбу, не спрося ее желания, привел в их мир для того, чтобы быть принесенной в жертву ему за исполнение трех желаний, причем желаний, ограниченных возможностями самого бога. Мэй зажмурился, осознавая, что сейчас по сути богохульствует, изворачивая заветы северного божества. Но крамольные мысли все глубже и глубже проникали в голову - где он был, тот Гэнбу, когда он лишился семьи? Где был Гэнбу, когда он попал в рабство? Где он вообще шляется тот черепахозмей, когда его хранители ходят по острию катаны? Мэйдок крепче сжал обьятия, прижав к себе девушку, понимая, что всеравно должен будет принять любое ее решение, чтобы она не ответила. В тот момент, пока Аи молчала, был большой соблазн, вслушаться в ее мысли, узнать, что ожидает его, но лекарь удержался от этого - ведь он давал обещание... Наконец Аи кивнула, залившись румянцем. Наверное Мэй никогда небыл столь счастлив, как в этот самый момент. Прикосновение ее губ заставило вновь закружиться голову, а по спине пробежаться толпу мурашек. Мэй прикрыл глаза, блаженно улыбаясь и сжимая ее в обьятиях. Сейчас он даже был и не здесь, где-то ориентировочно шестью небесами повыше...
–свадьба, так свадьба
Свадьба!... Да, конечно, ведь помимо клятвы перед богами свадьбы принято праздновать!... Мэй вдруг осознал, что вот о празднестве этом он как-то и не подумал. Как организовать это в чужом государстве, пред ликом чужого божества? да, здесь у него было множество знакомых на улицах Куто, причем люди были самые разные, со всех концов вселенной четырех богов, но все не то... В Сайро не осталось никого, ни родителей, ни родных, кто бы мог благословить этот союз и соединить их руки... Хоккан... В свете творящихся событий, врядли остальные благословят их союз. Ведь, если верить древним легендам, он фактически лишил Хоккан надежды получить помощь от своего божества. И вновь в голове всплыли еретические измышления - ведь она не обязана делать то, согласия на что не давала... Мэй усилием воли выгнал все эти мысли из головы и поцеловал девушку.
- Я люблю тебя...
Как бы не хотелось протянуть момент, но им действительно нужно было возвращаться во дворец. Поцеловав еще раз возлюбленную, Мэй оставил ее ненадолго, уйдя к озеру освежиться. Нурныв в ледяную воду и проплыв круг, он выбрался на берег и занялся сборами. Правда, собирать им особо было нечего. Подождав, пока Аика будет готова, он помог взобраться на лошедь ей и, устроившись позади нее и вновь обняв, направил коня обратно, к стенам столицы.
- А как свадьбы празднуют у вас, в твоем мире? - поинтересовался он дорогой, вновь размышляя, как можно все устроить...

Лошадь мерно вышагивала по императорскому лесу. Мэй мог бы вспомнить множество событий, произошедших здесь. Сколько раз он бывал здесь вслед за членами императорской фамилии в образе старичка. И ни разу за все время жития во дворце он не окунался в воды этого озера. Еще бы, решись он на это, вся маскировка тут же пошла бы прахом, ведь весь его антураж легко смывался обычной водой. Такчто сегодняшний день можно было считать еще и поэтому памятной датой. Но другое событие, более яркое и трепетное заслонило собой все остальное. Юноша обнимал девушку и ни о чем ином даже думать не хотел. Хоть всяческие мысли все-таки и пытались нарушить покой и праздник разноцветных радуг, царящий внутри. В зелени развесистых крон деревьев перекликались птицы, мелкая лесная живность время от времени выскакивала из-под ног лошади, на одной из полян можно было заметить оленей, полностью проигнорировавших присутствие людей рядом. Дичь здесь была не пуганной, ведь император, правивший многие века назад в Куто, запретил охоту в этом лесу. Прельщеный первозданной красотой и спокойствием этого места он желал сохранить его таким. Здесь небыло ни хижин лесников, ни мостиков через ручьи, ни протоптанных человеческой ногой тропинок. Во дни, когда император изъявлял желание отдохнуть здесь, привычные звуки нарушались на время топотом множества конских ног, рассредатачивавшейся под деревьями имперской гвардии, но едва солдаты достигали своих мест, как все снова погружалось в шелест листьев и щебетание птиц. Пока отдыхал его величество, воины незаметно несли свою стражу, не нарушая монаршего покоя ни своим видом, ни единым звуком. Но это было в далеком прошлом. нынешний император редко бывал здесь. Но ему, в отличие от дальнего предка, не требовался вооруженный кортеж. Он один мог заменить целую армию. Мэй задумался над тем, если им приджется встать по разные стороны баррикад, если Куто все-таки поведет войну с Хокканом или Сайро (да, страна великого тигра ведь была его родиной, и гораздо более близкой, нежели Хоккан, хранителем божества которого он являлся, за сим он не мог оставаться равнодушным к событиям, происходящим там), сможет-ли он встать против того, кому спасал жизнь? С кем многие годы прожил под одной крышей и во многие секреты кого был посвящен невольно, зная все тревоги и переживания императора прежде всего, как человека, имея к нему уважение как к личности... Сможет-ли он пойти против него и его семьи? Против Марико, которую успел изучить до мельчайших подробностей и испытывал к ней нечто сродни отцовской заботы?... Ветер разметал волосы ехавшей впереди него на седле девушки, бросив ему в лицо рыжие пряди, словно таким вот образом подсказывая очевидный ответ. Мэй крепче прижал ее к себе, глубоко вздохнув. Да, он встанет хоть против самого создателя, если такова цена ее спокойствия и жизни...
-Это твоя лошадь или собственность императора?
- Лошадь? Из императорской конюшни. Дедушка ведь не то что проехаться, даже забраться в седло был не способен - улыбнулся Мэй - Для дедушки, при необходимости, выделяли карету. - бывший дедушка усмехнулся - А для вылазок на городские улицы лошадь была бы слишком уж приметной деталью, пешком ходил.
Выслушав рассказ Аики о свадьбах, Мэй понял, что такое врядли возможно устроить в их мире. Вернее, теоретически конечно это было возможно, но не здесь и не сейчас. Собрать гостей и найти храм... Храм Сэйрю им явно не подходил, хотябы потому, что хранителю и жрице чужого бога туда лучше не входить, не говоря уж о том, чтобы провести там целую церемонию... Что касалось гостей, то тут конечно проблем небыло - во дворце обитала не одна сотня жителей, от души готовых пожелать счастья внуку заботливого дедушки, столько лет сочувствовавшего их проблемам и облегчавшего страдания во время болезней. Но врядли это были те гости, которых хотела бы видеть на столь важном событии Аика...
–А у вас как проходят свадьбы?
Мэй задумался немного.
- У нас во всех четырех империях ритуалы немного разнятся, но все сводится к принесению клятв пред ликом предков и кровосмешению. В Хоккане жениху предстоит какое-либо испытание в течение дня, пока невесту готовят к празднеству, в Урутае например, жених должен собрать букет цветов с самых высоких горных склонов и к закату принести невесте, в разных селениях по-разному... Затем приносятся клятвы у каменных изваяний предков или в храме Гэнбу, а после родители молодоженов надсеают им кожу на запястьях и перевязывают их лентой, тем самым связывая их жизни... Ну а потом всеобщие гуляния, иной раз целую неделю празднуют. А в Сайро... У разных племен тоже по разному... В нашем поселении было принято прежде, чем праздновать свадьбу, жениху приносить дары родителям невесты, если родители принимали дары, свадьбе быть. До свадьбы все, кто желал присутствовать, должэны были побывать в бане с особыми травами. Молодожены должны были посетить памятные алтари предков и принести клятвы пред ними, выслушать напутствия родителей, мать и отец новобрачных надсекают кожу на ладони крест накрест и также связывают руки лентами. Ну а после также празднуют, насколько хватит здоровья - Мэй помолчал немного - Это все, что я помню, мне довелось видеть не так много свадеб...

===>>>Кутококу===>>>Таверна